Подытоживая, мы должны с уверенностью сказать, что альтернативы принципу правообязанности, как он понимается и раскрывается в христианстве, нет. Здоровой, конечно, альтернативы. Многочисленные примеры на сей счет предлагает нам история нашего Отечества. По свидетельствам известных исследователей, общество в Московском государстве разделялось на группы, различавшиеся между собой родом государственных повинностей[638].

Не борьба за право и не сословное право лежали в основании социальной дифференциации и политического строя России, а государственная повинность, государственная обязанность. Безусловно, сословное деление общества приводило к разнице социальных положений и появлению особого социального статуса у определенных категорий лиц. Но это не было правом, которое закреплялось за сословием на «веки вечные». Вот что писал по этому поводу В.О. Ключевский. «В других странах мы знаем государственные порядки, основанные на сочетании (выделено мной. – А.В.) сословных прав с сословными обязанностями или на сосредоточении прав в одних сословиях и обязанностей в других. Политический порядок в Московском государстве основан был на разверстке между всеми классами только обязанностей, не соединенных с правами. Правда, обязанности соединены были с неодинаковыми выгодами, но эти выгоды не были сословными правами, а только экономическими пособиями для несения обязанностей»[639]. Сами политические права, т.е. права по управлению государством, вытекали из обязанностей, но не наоборот.

Поистине замечательное по своей простоте решение проблемы! Лицо должно служить ближнему и имеет на это прирожденное право. Реализуя его, оно принимает на себя обязанность служить службу. По характеру работы, по ее значимости для всего общества и государства в целом лицо получает право участвовать в общеполитической деятельности, т.е. приобретает политические права. В свою очередь, это не предел карьеры тщеславного политикана. Получив права по управлению государством, лицо приобрело еще большие обязанности, от которых отказаться не может.

В Московском государстве невозможно было увильнуть от исполнения своих обязанностей даже путем отказа от экономических выгод, возникающих при несении той или иной государственной повинности. Даже если московский дворянин записывался в холопы и отказывался от своего поместья, при начале военных действий его все равно забирали на ратную службу вне зависимости от рода ныне выполняемых занятий и наличия (отсутствия) поместья, необходимого ему для прокорма[640]. Как уже указывалось, вершиной этой пирамиды являлся государь, в праве которого распоряжаться подданными никто не сомневался, как и в том, что в основе деятельности царя должно лежать сознание собственных нравственных обязанностей[641].