А вот Лев Гумилев, назвавший себя последним евразийцем[830], мог бы прогноз Хомякова знать; однако ни он, ни классики евразийства Н. Трубецкой, Г. Вернадский, П. Савицкий о Хомякове, как своем предтече, не упоминают. Историософский труд А. Хомякова «Семирамида» обойден их вниманием. На самом деле, идеи ранних славянофилов – «зачаточное евразийство», по словам А. Дугина, – просвечивают в статьях русских эмигрантов в Праге.
I
I
Столетие назад опроверг Бердяев характеристику Герцена о Хомякове: «..Спорил из артистической потребности спорить… глубоких убеждений у него не было… закалившийся старый бретер диалектики…».[831]
«Из Чаадаева Герцен сделал либерала, из Хомякова – диалектика, прикрывающего спорами внутреннюю пустоту, – взял на себя роль третийского судьи Бердяев. – Но Герцен не может быть компентентным свидетелем и оценщиком религиозной полосы русской жизни и мысли. Любовь к свободе была одним из корней существа Хомякова».[832]
Сегодня акценты несколько сместились. На слуху остается прежняя терминология: «западнически-славянофильский “дискурс”»[833], но к ней прибавилась новая, поскольку славянофильство вкупе с евразийством, подобно орлу на российском гербе, смотрит теперь на Восток и на Запад. Странно лишь, что нынешние славянофилы и евразийцы друг друга не замечают, хотя в 20-е годы минувшего века евразийцев, обосновавшихся в Чехии, именовали славянофилами. Отчужденность между «наследниками» объясняется разницей между старшими и младшими славянофилами XIX века. В чем она заключается?
А вот в чем. Славянофилы в мировом потоке романтизма, по словам Бердяева, «сумели занять место своеобразное и оригинально выразить дух России и призвание России»[834]. Романтизм после рeнeссaнса нахлынул как новая волна секуляризации культуры; это был всплеск интереса к дохристианской, языческой древности народов. Плотину прорвало, свежие идеи хлынули в философию, историософию, эстетику, поэзию и музыку. Шеллинг обосновал философию тождества и равноценности природы и духа. Такой же апофеоз природной стихии выразился в «Семирамиде» Алексея Хомякова. Он описал всемирную историю от первоначального свободного расселения племен по пустынной земле до их смешения в результате дальнейших завоеваний и миграции на третьем этапе: «…Наступление времени беспрестанных брожений и новых органических явлений в жизни народов»[835]. В соответствии с философией тождества Шеллинга автор «Семирамиды» параллельно с физическим – природным – процессом прослеживает духовную – религиозную – жизнь народов. Все религии древности Хомяков разделяет на кушитский тип с преобладанием природной стихии (необходимость) и иранский, в котором царит духовность (свобода).