Для наших обыденных, домашних сознаний в стиле СП № 642 все очень очевидно и очень просто: один из Парфитов – поддельный. Мы не можем представить существование в двух местах сразу, поэтому думаем (идентифицируя себя с отважным путешественником): «Либо я должен быть тем, что на Венере, либо тем, что на Марсе, либо ни тем, ни другим». Но ни одного из этих ответов не достаточно для нашей классической интуиции.

Ответ самого Парфита вообще-то ближе к мысли, которую я грубо отмел в предыдущем абзаце: мы в двух местах одновременно! Я говорю, что он ближе к этому ответу, а не что ответ такой и есть, потому что Парфит, как и я в этой книге, видит вещи, которые кажутся черно-белыми, в оттенках серого – просто в обычных обстоятельствах эти вещи настолько близки к чисто черному или белому, что все намеки на серость спрятаны от глаз. Это происходит не только благодаря внешне очевидному факту, что у всех нас отдельные физические мозги, расположенные в отдельных черепах, но также благодаря обширной сети лингвистических и культурных условностей, которые коллективно подсознательно настаивают на том, что каждый из нас – ровно одна личность (это «метафора птички в клетке» из Главы 18, а также концепция картезианского Эго), и которые косвенно отбивают у нас охоту представлять какое-то смешение, наложение или разделение душ.

Я также не могу отрицать, что глубоко внутри каждого из нас есть абсолютная уверенность, что я не могу быть в двух местах сразу. В более ранних главах я изо всех сил постарался привести разнообразные контрпримеры этой идеи, и Парфит тоже сделал все возможное, чтобы привести разные другие свидетельства возможного распределения идентичности. На самом деле он воздерживается от термина «личностная идентичность», предпочитая заменять его другим термином, который с меньшей вероятностью спровоцирует образ неделимого «кванта души» (аналогичного уникальному заводскому серийному номеру государственных документов подтверждения личности). Парфит предпочитает термин «психологическая непрерывность», под которым подразумевает то, что я бы назвал «психологическим подобием». Другими словами, хотя его идеи и не пахнут математикой, Парфит, по сути, предлагает абстрактную «функцию расстояния» (которую математики назвали бы метрикой) между личностями в «личностном пространстве» (или между мозгами, хотя нигде не уточняется, на каком структурном уровне мозги должны быть описаны для «вычисления дистанции» между ними, и трудно представить, что это должен быть за уровень).