Джон Йоргерсон, управляющий предприятия, проводит для нас экскурсию. Консервный завод «Алитак» был основан в самом начале XX века, пару раз он менял владельцев и вырос настолько, что теперь в пик летнего сезона добычи лосося на нем работает до 200 человек. В морозильной камере при температуре –38 ℃ хранится около 900 тонн рыбы. На заводе установлено автоматическое оборудование для разделки лосося, удаления голов, внутренностей и плавников, а также молок, в которых содержится икра. В кабинете Йоргерсона красуется наклейка со слоганом «Друзья, не позволяйте друзьям есть выращенного на ферме лосося». Но ответить на вопрос, кто что будет есть, не так уж просто, потому что вся поставляемая на завод нерка отправится отсюда прямиком в Японию, равно как и вся угольная рыба. Вся до единой.

– Ну, как вам экскурсия в сопровождении самого президента консервного завода «Алитак»? – с серьезным видом спрашивает Кел, когда мы возвращаемся на корабль.

На электронную почту Марку приходит письмо от Карла Ведо, отчима Шона. Карл мужественно противостоит натиску ураганного ветра, стараясь дотянуть до безопасного места еще примерно 40 километров. Здесь в гавани ветер тоже крепчает, гонит по воздуху снежинки, вздымает белые барашки пены на заливе. Вдруг он налетает с такой силой, что «Масоник» начинает с ритмичным стуком биться о пирс. В открытом море, должно быть, бушует настоящая буря.

А здесь, в надежном оплоте цивилизации, Марк спрашивает у Кела, не отнести ли его вещи в прачечную. Как только Марк покидает камбуз, Кел говорит, обращаясь ко мне: «Вот это начальник!» Он несколько ошарашен тем, что капитан только что понес его одежду в стирку.

Хотя я всегда был убежден, что лучший способ спастись от холода и сырости – это погрузиться в теплую воду, за несколько часов на острове я так и не потрудился найти горячий душ. Похоже, я и вправду стал морским волком. Марк останавливается рядом с вереницей фанерных телефонных будок, примостившихся у выхода на пирс, чтобы позвонить жене и дочерям. Я тоже решаю сделать пару звонков, в том числе маме, потому что в День матери ловил рыбу далеко в море. Я не единственный, кому в голову пришла такая мысль. Матрос с другого судна так громко разговаривает в соседней будке, что я жду, когда он закончит разговор, прежде чем набрать номер. Через тонкую перегородку отчетливо слышно, как он говорит: «Раньше я не понимал, как много времени трачу на женщин, и ни к чему хорошему это, как видишь, не привело… Я звоню, собственно, звоню поздравить тебя с Днем матери… Да, мам… Да-да, я познакомился с девушкой из Джорджии… Нет, у нас с ней пока до этого не дошло… Нет… Боже, мама. Нет, просто поцеловались… Да, я действительно скучаю по женскому вниманию, но… Да, но все же здорово оказаться в непривычной для себя обстановке. Начинаешь по-новому смотреть на многие вещи. С Днем матери тебя еще раз. Я тебя люблю».