«Нет, этот шимпанзе умер. Еще в 2006 году».

«Этот тоже умер».

Кил вспоминал, как спросил себя: «Что там творится?» Часть ответа на свой вопрос он получил, увидев обновленный список умерших. Волна безвременных смертей прокатилась среди ВИО-положительных шимпанзе из колонии Гомбе.

Вместе с коллегами из лаборатории Хан он недавно написал план доклада, который собирался сделать на собрании, а потом на его основе уже работать над журнальной статьей. В черновике доклада, вспоминал Кил, была фраза вроде: «Похоже, инфекция не представляет смертельной опасности для шимпанзе». Они отправили черновик своим партнерам в Гомбе и получили быстрый ответ – имена еще семи умерших шимпанзе, о которых Кил даже не знал. Он выбросил черновик, хорошенько подумал о том, что же делать дальше, и в тесном сотрудничестве с Гомбе и штабом в Миннесоте начал собирать более полные данные. А потом они уже посмотрят, к чему это все приведет.

Примерно в то же время, весной 2008 г. Кил узнал о необычных результатах патологоанатомического исследования тканей одной из умерших шимпанзе из Гомбе. Самку звали Иоланда, ей было двадцать четыре года. Она заболела неизвестной болезнью в ноябре 2007 г., спустилась с гор и осталась чахнуть поблизости от исследовательского центра. Люди пытались ее кормить, но Иоланда отказывалась от еды. Она сидела под дождем в густых зарослях, ослабшая, несчастная, а потом умерла. Ее тело поместили в холодильник. А через два месяца разморозили для вскрытия.

Вскрытие проводила Джейн Рафаэль, танзанийка-ветеринар из исследовательского центра Гомбе-Стрим, имевшая специальную подготовку. Она не знала, больна ли Иоланда ВИО, так что приняла все необходимые меры безопасности. Рафаэль оделась в тайвековый костюм, две пары перчаток, респиратор N95, прозрачный лицевой щиток и резиновые сапоги. Она вскрыла живот Иоланды, потом разрезала ребра и раздвинула их широко в стороны, чтобы посмотреть на внутренности.

– Главной проблемой оказалась брюшная полость, – рассказала мне Рафаэль два года спустя, когда мы сидели в ее маленьком кабинете, откуда открывался вид на озеро Танганьика. – Было очень похоже на перитонит. Кишки словно слиплись вместе.

Рафаэль, немногословная женщина с аккуратно заплетенными в косички волосами, в платье с цветочным узором, очень тщательно подбирала слова. Она рассказала, как разделяла слипшиеся кишки руками, не снимая перчаток.

– Это было необычно, – сказала она. Похоже, операция надолго врезалась ей в память. – Мышцы под тазом были сильно воспалены. Красные. А еще в них были какие-то черные точки.