Если надавить кончиком пальца именно на это место, женщины теряют волю, и можно делать с ними что угодно, а они тебя еще и поблагодарят. Раулито всему этому верил, и Мария Элена, возможно, не понимала, с чего это ее будущий муж в особые мгновения так настойчиво ощупывает ей позвоночник.

Именно во время ночной беседы, когда мы были уже подростками, брат поделился со мной сделанным открытием. Сначала я ему не поверил, даже обвинил в том, что он нарочно плетет какие-то интриги, и назвал вруном, а потом еще довольно злобно обругал за привычку шпионить за мамой.

Но брат так горячо доказывал, будто и на самом деле узнал мамин секрет, что меня в конце концов разобрало любопытство, и уже после полуночи я согласился встать и пойти с ним на кухню, чтобы получить соответствующие доказательства. Мы двигались в темноте очень осторожно, боясь, как бы нас не услышали родители. Люминесцентную лампу на кухне зажгли только после того, как закрыли за собой дверь и открыли дверь комнатки, служившей кладовкой. И тут брат показал мне две бутылки из-под бренди «Соберано» с тряпичными затычками – одну почти пустую и вторую еще не начатую. Только из желания поспорить с Раулито я напомнил ему, что мама время от времени при готовке использует белое вино.

– Может, она и бренди тоже добавляет в соусы.

– А зачем тогда прячет бутылки?

– Чтобы не выпил папа.

В тот миг мы напоминали учеников из школы сыщиков, только Раулито явно опережал меня на несколько классов, если судить по его находкам. Вот и теперь он возразил:

– Значит, после еды мы будем в стельку пьяные. Еще утром в бутылке бренди было побольше. А несколько дней назад бутылок было три.

Я вернулся в нашу спальню сильно раздосадованный вполне справедливыми аргументами брата. А также его иронией, которая была для меня в новинку. Думается, поэтому я и решил окоротить толстого, пока он не стал опасным. Когда мы снова очутились в своих постелях, я пригрозил: завтра же спрошу маму, спрошу в лицо, правда или нет, что она тайком хлещет бренди, а если окажется, что историю с бутылками он придумал, то не миновать ему взбучки, какой он в жизни своей не получал. Раулито ответил, что больше мне ничего рассказывать не станет, а я все равно рано или поздно узнаю правду.

А правда была такая: наша мама действительно втихаря попивала. Дома она обычно прикладывалась к бутылке ночью, когда никто не мог этого заметить. За порогом дома или на работе, как я подозреваю, такое случалось чаще, но она всегда крепко держалась на ногах. Видно, благодаря какой-то особенности в ее обмене веществ, эффект от выпитого был незаметен, или она знала некий хитрый прием. Однако мама не могла даже вообразить, что ее младший сынок следит за ней.