Но сейчас о возвращении к Соткиным не может быть и речи. Вдруг Марина уже вернулась. Да она по Дашиным глазам все сразу поймет. Но Дашина тайна ей совершенно не нужна. И вообще, как нормальная мать отнесется к фразе: "Понимаете, мы с Варей в некотором смысле близнецы…" Это в каком таком смысле? Даша помнила свой испуг в бане, когда обнаружила рядом свою копию. Но в истории с близнецами, если таковая имела бы место, Даша была бы пассивным персонажем, а Марина главным действующим лицом. И какая первая мысль ей придет в голову? Хорошая не придет. Или подменили ребенка, или украли ребенка — одного из близнецов, словом какая‑то пошлая, глупая мысль, как в бразильском сериале, над которыми все смеются, но смотрят не отрываясь, потому что там "все как в жизни". Нет, с Мариной объясняться сейчас она не может. Ей можно Лучше позвонить… со временем, как только появятся деньги. Главное, не смотреть в глаза. Просто крикнуть в трубку: "Ваша дочь в Монте–Карло, она жива и благополучна, а в доме у вас был совсем чужой человек — жертва природного клонирования". И все! И никаких объяснений и вопросов.

А деньги у нее есть, только они лежат на столе под хлебницей в Приговом переулке. Пятьсот долларов как один пенс, или шиллинг, как у них там? Лежат, если не ограбили, конечно. И еще пятьсот, их оставил ей Фридман, в простынях в шкафу. Надо вернуться в Пригов переулок и продолжать жить дальше. Ей совершенно нечего бояться. Сейчас в одиннадцать ночи еще светло. И не будут все эти месяцы бандиты или урки, как правильно‑то, охотиться за ее тенью. Глупости какие… Даша уговаривала себя прилежно, но чем больше уговаривала, тем менее ей хотелось идти в Пригов переулок. Со стороны может показаться, что она сумасшедшая… Пожалуйста… тем более, травмированная голова дает сбой. И потом, туда очень долго идти.

Надо же, дождичек вдруг дали. Такой ласковый, меленький. Даша не успела додумать, куда бы спрятаться, а он уже сник. И все‑таки, где же она находится? Она повела головой, потом встала, чтоб получше рассмотреть табличку на доме. Так и есть, Ленинский проспект. Ничего толком не соображая, она бежала в сторону Антонова дома.

13

13

— Ты что здесь делаешь — на лавочке?

— Тебя жду.

Антон, кажется, совсем не удивился Дашиному появлению, но очень обрадовался. В каждой руке он держал по большому, плотно набитому продуктами пакету, из правого женственно выглядывали кудри кинзы, из левого жизнеутверждающе топорщился зеленый лук.

— Пойдем в дом.

— У меня к тебе разговор.

— Замечательно. Мне тоже надо кое‑что обсудить.