— Ты прав, — остановил его Виктор. — Да и «Газель», после такого ее волочения, неизвестно — поедет ли в город своим ходом. Ей в колее и кардан и даже задний мост может вырвать. Машина все-таки, а не сани-волокуши.

— Кстати, о машинах, — мгновенно подхватил нужную волну в разговоре мужчина. — Когда тот гад из красного креста узнал, что у нас длинная «Нива» есть, то вообще говорит: «Не фиг, мол, время тратить, везите вашего сердечника к нам в больницу сами».

— Но, ведь, у нас уже был разговор на эту тему. Бориса Михайловича нельзя перевозить таким способом…, — ужаснулась Юля. — К тому же мы совершенно не знаем, как это делается, и не имеем соответствующих лекарств. Наверняка, ему, перед дорогой, следует укол какой-нибудь сделать, а при транспортировке в особую позу его положить. Вы, например, в курсе, что сердечников ни в коем случае не кладут на правый бок?

— Ну…, милая, — развел руками Алексей. — Можно — не можно его перевозить, а ситуация складывается так, что везти надо! Сам не люблю делать того, в чем не разбираюсь, но сейчас этот принцип приходится игнорировать.

Купер выразительно посмотрел Алексею в глаза, как бы спрашивая мужика: «Боишься?»

Алексей, зная, что напрочь лишен проницательности, неожиданно для себя понял значение взгляда, который послал ему американец.

Собственно, Купер уже задавал ему однажды подобный вопрос, только устно. Мужчина отчетливо вспомнил, где это произошло. У дома колдуньи! Когда настала очередь перегружать оборудование Бэна из микроавтобуса в полноприводные машины (точно! тогда этот вопрос к оборудованию и относился).

Но сейчас все было связано не с какими-то железками, а с судьбой человека.

«Боишься… испортить?» — читалось в глазах американца. — «Погубить чью-то жизнь? Ведь в каждой профессии свои тонкости есть. В профессии врача — тем более, а ты — не врач!»

Алексею взгляд Купера очень не понравился. Вот только чем не понравился, — он не знал. Может, усмешкой, издевкой, которые в нем прослеживались?

Раздраженный этими мыслями мужчина, тем не менее, смог сосредоточиться и даже послал американцу ответный импульс: «Да, тонкостей тут много, и я в них — не профессионал. Особенно, когда дело касается перевозки людей с разрывом сердца. Но медлить сейчас — смерти подобно. И игра в гляделки, которую вы тут устроили, — совсем ни к чему».

Видимо, до Купера, хоты бы от части, дошло, о чем в данный момент подумал Алексей. Поведение американца сразу же изменилось: он отвел взгляд и сконцентрировал внимание на Лёге, Андрее и Мишке.

— Ребята, сооружайте носилки, — обратился к ним Джон. — Самые простые, — две жерди и натянутый между ними … э-э-э…