Вырвалось пламя, в плечо шибанула отдача. Пуля пробила скакавшему впереди гамбусино159 горло и в кровавом облаке вышла сзади. Он что-то закричал, хватаясь руками за шею, но хрип его потонул в звоне и скрежете сшибаемых клинков.

На Торреса насели сразу двое, едва не опрокинув его с наскоку. Всё полетело перед глазами: гривы, сабли, перекошенные ярью лица. Однако ему удалось отбить обрушившийся удар эспадильи160 и нанести ответный. Сабля драгуна срубила правую половину лица черноглазому, тупо стукнув о кость ключицы.

Мексиканец взревел, срываясь с седла, правый глаз его закатился, показав алый белок. Но Торрес уже дрался с другим, едва успевая отбивать сыпавшиеся на него удары. В какой-то момент он с ужасом понял, что ему никогда не совладать с этим вертким широкоскулым чикано. Торрес пришпорил коня, пытаясь хоть на миг дать себе передышку, но вскрикнул от жгучей боли — сабля мексиканца, точно бритва, рассекла его левое бедро.

—  Не-е-ет! — заорал он, чувствуя, как от крови быстро тяжелеет сапог.

Слезы боли застлали глаза, он перестал видеть, перестал понимать, что происходит. Клинок мексиканца взлетел над его головой, когда он наугад, скорее в отчаянье выбросил вперед руку. Угрожающий крик застрял в глотке противника. Торрес выдернул саблю с забрызганной кровью гардой, а мексиканец с проколотой прямым эстокадом161 грудью рухнул под ноги своему коню. Оставшийся в живых судорожно развернул жеребца и погнал его к северу под защиту своих, спешивших к месту сражения.

Но было поздно. Испанцы вырвались из западни и птицами устремились по вольной равнине на запад, с каждым скачком увеличивая расстояние между собой и врагами.

Глава 13

Глава 13

Они мчались долго, то по гулкой каменистой альменде, звенящей под копытами их скакунов, то среди свистящих от ветра степных трав. Местами дорогу им преграждали густые заросли юкки162 или крутой холм, на который они погоняли вконец измотанных лошадей. Временами им верилось, что инсургенты уже оставили погоню, но, поднявшись на взлобье какой-нибудь высоты, они в скором времени обнаруживали облако пыли, упорно катящееся по их следу.

Торрес заметно слабел. Кровь из бедра сочилась не переставая. Иногда она текла слабо, и тогда оба надеялись, что рана закрывается. Но стоило драгуну сделать резкое движение или сильнее пришпорить коня, как кровь опять заливала ногу так, что намокшая лосина сыро блестела на солнце.

Отец Ромеро, разодрав подол своей рясы, сделал повязку, но кровь, хоть и тише, продолжала течь. Торрес скакал всё медленней, и монах, всякий раз беспокойно оборачиваясь, убеждался, что передовые всадники догоняют их.