– Я вернулся, потому что здесь ты.

Оба молчали, глядя друг на друга; взгляды скрестились, две воли вступили в жестокую борьбу, в глазах бушевал хаос взаимоисключающих чувств. Решимость Шона таяла, и он это чувствовал. Поддавшись чарам Дирка, он понимал, что медленно сползает в пропасть, все более увязая в паутине, которую тот сплел вокруг него.

Шон слегка тронул лошадь шпорами, заставив ее повернуться и тем самым разорвать физический контакт с коленом Дирка. Но тот безжалостно продолжал:

– В знак моей любви, той любви, которая всегда была достаточно сильна, чтобы противостоять твоим оскорблениям, унижениям, смягчать страдания, которые ты мне причинил… я приехал сегодня сюда и протягиваю тебе мою руку. Стань опять моим отцом и позволь мне снова стать твоим сыном. Давай сложим вместе оба наших состояния и создадим в этой стране свою империю. Перед нами страна, целая страна, и она готова к тому, чтобы мы взяли ее в свои руки.

Дирк протянул ему руку, развернув ее ладонью кверху.

– Возьми мою руку, отец, – воззвал он, – и никакая сила не остановит нас. Вместе мы победим целый мир, вместе мы станем богами.

– Послушай, Дирк… – Шон наконец обрел голос; он с трудом выбрался из липких пут, в которые едва не попал. – Много людей я знавал в жизни, но не встретил ни одного, чтобы он был кругом хорош или, напротив, законченный злодей. В каждом было намешано и то и другое – одного меньше, другого больше и наоборот. Но так происходило до тех пор, пока я как следует не узнал тебя. Ты единственный человек, который порочен насквозь, беспросветно… в тебе нет даже крохотной капельки добра. И я отвернулся от тебя, когда лицом к лицу столкнулся с этим непреложным фактом.

– Отец…

– Не называй меня отцом. Ты мне не сын и никогда им больше не станешь.

– Но ведь перед нами огромное состояние, одно из самых больших в мире…

– Нет, – покачал Шон головой. – Это все принадлежит не тебе и не мне. Оно принадлежит народу – многим народам: зулусам, англичанам и африканерам, но только не мне, а уж тем более не тебе.

– Когда я приходил к тебе в последний раз, ты дал мне повод считать… – протестующе начал Дирк.

– Никакого повода я тебе не давал и ничего не обещал.

– Но я же рассказал тебе все, выложил перед тобой все мои планы!

– Да, – сказал Шон, – мне очень хотелось послушать о твоих планах, во всех подробностях, но не для того, чтобы тебе помогать, нет… я хотел тебе помешать.

Шон внушительно помолчал, потом наклонился к Дирку и заглянул ему в глаза:

– Земли за рекой Бубези тебе не видать как собственных ушей. Клянусь тебе в этом.