Марк повернул мула в противоположную сторону и двинулся вверх по склону, пока не достиг рощи свинцовых деревьев с густыми ветвистыми кронами, где привязал его и ослабил подпругу. Вынув из футляра винтовку, быстро проверил магазин, полный толстых латунных патронов с пулями в медной оболочке, блестящих и скользких от смазки, и снова закрыл затвор.

Винтовку он держал в левой руке, поскольку не собирался ее использовать. Но ему нравилось и это возбуждение, и ощущение опасности. За два месяца после возвращения в район Чакас-Гейт ему впервые представился случай, сулящий встречу с живым леопардом.

В долине реки Бубези леопардов водилось много, их следы он встречал почти каждый день, а по ночам частенько слышал, как они совокупляются или кашляют. Леопарды и винторогие антилопы всегда последними отступают перед нашествием человека и его цивилизации. Их отменная хитрость и умение оставаться незаметными еще долго служат им защитой, после того как другие виды уже истреблены.

И вот теперь у него есть шанс понаблюдать за этим зверем. Участок прибрежного буша выглядел густым, но небольшим; Марку страстно хотелось увидеть леопарда, хотя бы просто мелькнувшее в густой тени желтое пятно – словом, что-то более определенное, чем следы, чтобы записать в свой журнал, добавить еще один пункт в растущий список животных, которых он считал буквально по головам. Он осторожно двигался по кругу, вглядываясь то в плотную зеленую стену буша, то в мягкую землю под ногами, ожидая найти хоть какой-нибудь след или увидеть саму желтую кошку.

Уже подойдя к крутому речному берегу, Марк внезапно остановился: глядя себе под ноги, опустился на одно колено и потрогал землю.

След принадлежал не леопарду, а другому существу. Давно знакомый ему след – Марк узнал его сразу. Особых примет в нем не имелось – ни отсутствующего пальца, ни шрамов или другого какого изъяна, но опытный глаз Марка признал и форму, и размер, а также легкую косолапость этого человека при ходьбе, ширину его шага и глубокий оттиск пальцев, характерный для быстрой и настороженной поступи. Звуки бедствия, которые издавало животное в зарослях, обретали теперь смысл.

– Пунгуш, – прошептал Марк. – Этот шакал снова принялся за свою работу.

Следа было два: один вел в чащу, другой – обратно. Тот, что вел туда, казался глубже, шаг был менее широкий, словно человек двигался с какой-то ношей, а обратный след выглядел менее глубоким – человек шел свободно.

Идя по следу, Марк медленно углубился в чащу. Через каждые несколько шагов останавливался и несколько минут внимательно изучал заросли кустарника, приседая, чтобы лучше видеть землю впереди, под свисающими лианами и ветками.