Как же Пушкин относился к заграничному, в частности , немецкому образованию? Отчего, откуда его тонкая ирония, обращённая к Ленскому? Автор цитаты напоминает читателю фрагмент ненаписанного пушкинского романа «Русский Пелам», герой которого, 15-лет-ний отрок, отправленный отцом в немецкий университет, рассказывает: «Выучился я порядочно только фехтованию и деланию пунша. Из дому получал я деньги в разные неположенные сроки. Это приучило меня к долгам и беспечности. При отъезде моём дал я прощальный пир, на котором поклялся быть вечно верным дружбе и человечеству, и на другой день с головной болью отправился в дорогу».237

Всё это, говорит исследователь, имеет значение для понимания внутреннего мира Ленского. Русские юноши из поместий отбирают и выбирают знания поверхностно. По отношению к Ленскому эта ирония скрытна, завуалирована, но она прорывается неоднократно. Посмотрите: с душою прямо геттингенской… Что значит прямо? Это Пушкин подтрунивает над красноречием Ленского. Цель жизни нашей для него / Была заманчивой загадкой. / Над ней он голову ломал / И чудеса подозревал. И «голову ломал», и «чудеса» – Пушкин смеётся! Не лодырей прекраснодушных надо посылать в немецкие университеты, намекает Пушкин: меня отпустите! Не пускают. Ленский для Пушкина симпатичный дворянский недоросль. Цель жизни нашей – специфически юношеский вопрос, на который нет ответа. Лев Толстой ответил молодому собеседнику на этот вопрос так: «Цель жизни? Такой цели нет и не может быть, никакие знания не могут найти её». А «кудри чёрные до плеч» у Ленского напоминают о Шиллере, знаменитый скульптурный образ которого, изваянный Иоганном Даннекером, считается высшим достижением немецкого классицизма. Ниспадающие до плеч локоны – плод воображения скульптора, придающий героизацию образу. У Пушкина есть эскизный рисунок (1829) профилей Шиллера и Гёте, причём Шиллер изображён с этими самыми кудрями до плеч. Ленский – «поклонник Канта и поэт». Эта строка недвусмысленно обозначает его поверхностность. «Серьёзные интеллектуалы становятся приверженцами, знатоками, последователями того или иного классика, а те, чьё развитие исчерпывается на начальной фазе безотчётной любви или беззаветной преданности, должны довольствоваться нелестным эпитетом поклонник».238 Так тонко Пушкин отделяет себя от Ленского.

Несмотря на лёгкую иронию по отношению к Ленскому и «туманной Германии» с её университетами, Пушкин был о них высокого мнения. Его приятель А. Н. Вульф окончил Дерпский университет, созданный русским правительством в 1802 году для остзейских немцев. Пушкин нелицеприятно сравнивал себя с Вульфом и пришёл к выводу: «Он много знал, чему обучаются в университетах, между тем как мы с вами выучились танцевать. Его занимали такие предметы, о которых я и не помышлял».