– Да что здесь такого странного? Угры просто не подоспели ещё. Подождём до завтра.

– Я не советую тебе ждать их, конунг. Они чего-то боятся. Поэтому их и нет. Надо нам идти на Дунай.

– Но я-то ведь не боюсь, – резонно заметил князь, – и я хочу знать, чего испугались угры. Лидул, бери двух ребят и скачи на север!

Лидул от негодования подавился крошками сухаря. Кое-как откашлявшись, он вскричал:

– Мне скакать на север? Зачем ещё?

– На разведку. А мы через два часа потихоньку двинемся следом.

– Отправь в разведку Рагдая, князь, – не упустил случая Калокир удружить Лидулу, с которым он часто ссорился, – ведь Рагдай мечтает стать сотником. Он сметлив и отважен. Дай же ему как-нибудь себя проявить!

– Это очень верная мысль, – одобрил Лидул.

Стемнело. На небе вспыхнули звёзды. Сев на коней, Рагдай и ещё два отрока не спеша направились вдоль реки с отлогими берегами в таинственную и страшную глубину степей. Старшим Святослав назначил Рагдая. Его попутчиками были стрелок Малёк, который ещё зимой перешёл от Всеслава к князю, и рыжий дурак Талут – семнадцатилетний, щуплый, но ловкий. Его все очень любили за незлопамятный и весёлый нрав.

Три всадника двигались по ночной равнине то мелкой рысью, то шагом, болтая о чём придётся. Но если Рагдай с Талутом были всецело поглощены беседой, то быстрый и проницательный взгляд Малька деловито рыскал по степным далям, не упуская в тумане даже и тени мыши на расстоянии ста шагов. О себе Малёк сообщил, что он – новгородец, сын кузнеца, с пятнадцати лет служил у Всеслава и с ним объездил полсотни стран. Талут был гораздо более многословен. Он рассказал о своей деревне, затерянной в лесных чащах где-то между Ростовом и Муромом, о каком-то озере, полном тайн и русалок, две из которых в него, Талута, влюбились, и о своём поединке с оборотнем, влюблённым в одну из них. Рагдаю наскучило его слушать. Малёк же, неплохо знавший Талута, слушал лишь шорохи, доносившиеся из зарослей ковыля, колеблемых ветерком. Уже во второй половине ночи разведчики сочли нужным сделать привал до рассвета. Остановив коней возле большой заводи, они спешились и легли под ветки плакучих ив. Рагдай и Талут мгновенно уснули. Малёк себе такой роскоши не позволил. Долго он любовался сквозь ветки звёздами, а потом уселся, обняв коленки, и стал глядеть на туман, спеленавший реку. Туман был непроницаем. В предутренней тишине становилось зябко. Она порой нарушалась лишь плеском рыб, нудной лягушачьей беседой в дебрях осоки и камыша, да криками ночной птицы. Когда забрезжил рассвет, стрелок разбудил товарищей, и отряд отправился дальше.