– Не смешно! – вспылила царица, – счастье, что Калокир послал его к чёрту!

– А я всегда говорил, что этот Георгий Арианит не слишком умён. Но дело своё он знает.

Императрица поджала под себя ноги. Сидя на пятках, она почесала пальцем горбинку своего носа и изрекла:

– Я убеждена, что эти пять тысяч уйдут впустую.

– Да?

– Да, да, да! Он спит со своей шестнадцатилетней дурой редкостной красоты и горя не знает! На какой чёрт ему сдался Киев?

– Возможно, что ты права. И если события подтвердят твою правоту, то у нас останется лишь одно надёжное средство. Но мы его пустим в ход только в крайнем случае. В самом крайнем.

Произнося эту речь, Никифор Эротик придвинулся вместе с креслом поближе к ложу царицы. Не обратив на это внимания, Феофано снова сменила позу. Она села по-китайски, и, положив руки на коленки, хитро задумалась.

– Понимаю! Но и не понимаю. Что ты имеешь в виду? Некое пикантное обстоятельство?

– Да.

– То, которое касается Калокира?

– Конечно, богоподобная.

– Хм! Тогда объясни, пожалуйста. Ты всегда напирал на то, что он, Калокир, нужен лишь затем, чтоб на один год отсрочить войну с этим ополоумевшим Святославом, и что на большее Калокир не способен при всём желании.

– Да, я так говорил, – подтвердил Никифор, придвинувшись ещё ближе.

– Так почему же теперь ты связываешь с этим мерзавцем ещё какие-то перспективы?

– Да потому, что в некоторых обстоятельствах кошка делается сильнее пантеры, и с нею можно связать любые, самые невероятные перспективы. Нужны только обстоятельства. А они, как ты знаешь, есть.

– Пикантные обстоятельства! – подняла Феофано палец.

– Ещё бы, куда пикантнее! И уж тут промашки у нас не выйдет.

– Ну, хорошо, – кивнула царица и с головой ушла в какие-то размышления. Секретарь вдруг положил руку на её щиколотку.

– Ещё какие-нибудь новости появились за эту ночь? – спросила зеленоглазая фея, будто не замечая этого.