– Да, так и есть, – признала свою госпожу Прокуда, – ну, хорошо, что жива!

Рагдай и Талут молчали. Рагдай смотрел больше не на всадниц, а на опушку – вернутся ли вспугнутые птицы к своему делу? Кажется, их ничто уже больше не беспокоило. У крыльца наездницы спешились и поцеловались с Роксаной, которая к ним спустилась. Потом они раскланялись с двумя бывшими дружинниками, сидевшими за столом. Таисья теперь уже не казалась такой весёлой, как накануне. Боярыня Светозара, одетая как княжна, выглядела плохо. Лицо у неё осунулось, а на лбу был яркий синяк.

– Об косяк ударилась ночью, – предупредила она вопрос, который хотела задать Роксана. Та ей поверила бы, если бы такой же точно синяк, кое-как скрываемый чёлочкой, не виднелся на лбу Таисьи.

– Боярыни, кушать будете? – поинтересовалась с крыльца Прокуда не слишком любезным голосом.

– Нет, не будем, – сказала в ответ Таисья, глядя не на служанку, а на Роксану, – Роксана, душа моя! Мы хотим с тобою пешком прогуляться по лесу. Ты согласна? Если согласна, тогда оденься, пожалуйста, потеплее. Холодно нынче!

– Пешком прогуляться по лесу? – повторила Роксана с недоумением, – ты имеешь в виду, втроём? Ты, я, Светозара?

– Именно так. Коней мы оставим здесь. Гулять будем там, где скажешь. Вернёмся, самое большее, через час. Или через два.

Роксана бросила взгляд на своих друзей. Те пока не знали, что ей сказать. Тогда она поднялась на крыльцо и прошла в ту комнату, где они с Рагдаем обычно спали. Рагдай вошёл туда вслед за ней. И там он увидел, как египтянка, надев кафтан, сунула в карман маленький кинжал. Подойдя к Рагдаю, она его обняла.

– Не бойся за меня, милый! Мы ведь пойдём в ту сторону, какую укажу я. Да с ними и нет никого! Им всего лишь нужно со мною поговорить.

– Но их прислала Малуша! Это ведь ясно!

– Именно это и вынуждает меня согласиться выслушать то, что они должны мне сказать. Если откажусь – она обвинит их в том, что плохо старались. И им достанется от неё!

– Но ты вчера вечером говорила, что нам нельзя разлучаться ни на одну минуту, что мы должны всё время быть вчетвером! А теперь сама нас бросаешь?

– Да.

Это было всё, что она сказала, прежде чем выйти из дому и направиться с двумя спутницами за ближний бугор, к реке. Их прогулка длилась не час, не два, а все три. Лошади, конечно, были бы рады прождать ещё три часа – им было тут чем заняться, сочной травы у домика росло много. Но внутри домика без Роксаны всё вдруг пошло наперекосяк. Её трём друзьям начало казаться, что из их жизни уходит самое главное – то, что больше уж не вернёшь, да и не заменишь ничем. Это было странно. Необъяснимо.