– Рагнар, посольские грамоты ты отдашь мне сегодня же, – заявила императрица, сделав глоток и поморщившись, – любопытно будет взглянуть, какой у этого негодяя почерк!

– Ты его видела, – возразил Никифор Эротик, – вспомни, как прошлым летом ты принимала послов с Дуная. Все их бумаги были составлены Калокиром.

– Никифор! – вдруг перешла Феофано на жёсткий тон, – эти документы я заберу у вас всё равно. Или ты боишься, что логофет до них докопается? Не волнуйся. Я их запру в крепкую шкатулку с двумя замками. Где они, эти грамоты?

– У меня, – произнёс Рагнар, – тебе принести их прямо сейчас?

Но императрица жестом дала понять, что прямо сейчас не нужно, и ещё раз приложилась к чаше. Вино ей явно не нравилось.

– Кстати, о логофете, – снова заговорил Никифор Эротик, – что мне ему сказать? Он сегодня спросит, даёшь ли ты разрешение снарядить посольство для мирных переговоров.

– Скажи, что я размышляю, – вяло взмахнула рукой царица, – а, впрочем, нет! Скажи, что я ничего тебе не ответила. Завтра я сама с ним поговорю. И не только с ним, но и с мужем. Одновременно. Как тебе эта мысль?

Рагнар и Никифор переглянулись.

– Я полагаю, в присутствии Варды Склира? – робко спросил последний.

– Да, разумеется. И не только в его присутствии. Я их всех соберу – и Варду, и Константина, и Николая, и Алексея-друнгария, и Петра, и прочих. Да, да, всю верхушку армии! Пусть послушают.

– А они все в Константинополе? – удивился Рагнар.

– Естественно! Ну а где же им ещё быть, если враг стоит у самых границ? Конечно, как можно дальше от них – в столице, под юбками своих жён! Ведь это позор, позор! Я в толк не возьму – как все эти наши славные полководцы смиренно терпят такое гнусное попирание своих принципов? Где их доблесть? И где их честь? Мужчины они или оскоплённые индюки?

Никифор опять наполнил чашу Рагнара, затем – свою. Прежде чем с ним выпить, Рагнар спросил у царицы:

– А ты не перегнёшь палку? Ты их удержишь, если они воспримут твои слова слишком близко к сердцу?

– В течение двух недель я их удержу, – ответила Феофано, – это уж точно.

– В течение двух недель?

– Да, наш евнух Василий толкует о двух неделях, – кивнул Никифор, – но если он ошибается, то ему отрежут ещё какую-нибудь часть тела.

Тут прибежала Кремена с баночкой мази, ещё более взлохмаченная. Поскольку императрица была уже немножко пьяна, весь домик наполнился очень деятельным, суровым и неподкупным безумием. Два приятеля были вынуждены переместиться в кабак. Красавицы их не стали удерживать. В кабаке Рагнара узнали. Все захотели с ним выпить. Начали разлетаться из кабака по городу новости. Им навстречу бежали девушки всех сортов. Одним словом, в дом Рагнар и Никифор вернулись далеко за полночь. Ни Кремены, ни Феофано они там не обнаружили. Хорошенько порывшись в своих вещах, Рагнар заявил, что нет и посольских грамот.