— А ее никто у тебя не отнимает, — поправил купца Константин. — Ты ее потерял, мои люди нашли и вернули. Никто даже не узнает о потере. Ты и я. Ну и еще один-два человечка, — поправился он. — Но они тоже очень надежные и меня никогда не подведут. Так что ты можешь быть спокоен. Но если я узнаю, что ты меня обманул…

— Мне не в чем тебя обманывать, — заторопился купец. — Да я и не успел ничего узнать.

— Так уж и ничего? — усомнился Константин, но спустя десять минут пришел к выводу, что, скорее всего, аль-Рашид не лгал.

Во всяком случае, он не слышал, чтобы человек, поклявшийся на Коране, обманул. Если бы перед ним сидел какой-нибудь бандит — одно. Тут и впрямь всякое возможно, но купец, пускай и шпион… Имелись и косвенные подтверждения. Например, в Ожске он ни разу не бывал, а это уже замечательно.

Наконец перешли к главному.

— И что я должен сделать, чтобы получить свободу? — печально осведомился аль-Рашид, настраиваясь на самый худший вариант.

— Ничего особенного, — пожал плечами Константин. — Ты только ответишь Чингисхану то, что мне нужно, и при этом недалеко уйдешь от правды. Слушай внимательно. Он спросит — богата ли их страна? Ответишь, что бедная. Спросит, много ли у них войска. Подтвердишь — много. Честно расскажешь, что князей-правителей тоже изрядно, но когда на нашу землю приходит враг, все встают заодно и бьются с ним в едином строю. Поведаешь, что у нас много дремучих лесов, топких болот и больших рек, а дорог почти нет, поэтому его коннице будет очень тяжело идти от города до города. Но про конницу ответишь, лишь если он сам тебя об этом спросит, — первым не лезь. Еще скажешь, что они хоть и бедны, но за свою свободу будут драться так же отважно, как нищий за свой единственный черный дирхем.

— Тогда он скажет, что такой храбрый народ надо уничтожить, пока он не уничтожил их самих, — безнадежно махнул рукой Ибн аль-Рашид.

— А ты скажи, что русичи не любят выходить из своих лесов и никогда не враждуют со своими соседями. Но если кто приходит на русскую землю, то на ее защиту встает весь народ и сражается до тех пор, пока на их земле остается хоть один живой враг. Как видишь, тебе даже не придется лгать, — улыбнулся Константин.

— И это все, что ты хочешь от меня? — недоверчиво переспросил купец.

— Почти.

— Значит, это только начало? — догадался Ибн аль-Рашид. — Что же главное?

— О главном я уже тебе сказал, — поправил его Константин. — А тебе поручу сущий пустяк. Ты видел сам — я не угнетаю своих подданных. Но у меня много земли, а людей маловато. Если ты возьмешь с собой в обратный путь хороших мастеров, и я, и они скажут тебе спасибо. Только я сразу, а они чуть погодя, когда узнают, что сталось с их родными городами. Если не сможешь никого уговорить — зла на сердце я на тебя все равно не затаю. И еще одно. Если ты сможешь привезти оттуда свитки мудрецов — я буду тебе благодарен. Мне хотелось бы сохранить знания древних от огня, в котором скоро запылают города Мавераннагра. Если нет — тоже не обижусь. Но постарайся хотя бы надежно спрятать их, зарыв в приметном месте. Тогда слова великих людей, ныне хранимые в Самарканде, Бухаре, Отраре, Мерве и прочих, не обратятся в пепел и прах, погребенный под руинами. Привези их или сохрани, чтобы позже откопать. Вот теперь, пожалуй, что и все.