– Я уже сказал, чего хочу. Служить Фёдору Иоанновичу. И дальше послужу, коли на то Божья воля будет.

Любава Никодимовна благосклонно кивнула:

– Хорошо же. При сыне моем будешь. Как успел ты стрелка упредить?

Тут Михайле скрывать было нечего.

– Я, государыня, к лошадям отошел. Там темно, глаза хорошо вдаль видеть стали. Смотрю через реку, думаю – красота… А там, на другом берегу, зашевелилось что-то над обрывом. Чую, не с добра там человек появился. Ну я и кинулся на Фёдора Иоанновича, яд вспомнил…

Конечно, все было не совсем так. Но к чему царице ненужные подробности?

Она и не заинтересовалась. Покивала благодарно, по щеке еще раз Михайлу потрепала.

– Я тебя отблагодарю.

И ушла к сыну.

Михайла еще на много вопросов отвечал, но подозревать его никто не подозревал. А вот сам он думал. Серьезно и неприятно ворочались мысли, словно шершавые камни…

Фёдору эта мысль с поездкой пришла в голову просто так. В одну минуту.

Никто не успел бы упредить убийцу. Никто не предугадал бы.

Значит, его ждали?

Или за ним следили?

И кому это нужно? Если так подумать, Фёдор – он же бесполезен и безобиден. Или его просто хотят убрать, потому что начались разговоры о свадьбе?

Кому-то не нужен женатый Фёдор?

Кому-то не нужен женатый наследник царя?

Кому-то нужна Устинья?

Последний вариант Михайла тоже рассматривал. Но пока вроде официального сватовства не было. Так что…

Нет, вряд ли это из-за Усти. А вот остальное…