Во вторник, двадцать шестого сентября, Совет обороны столицы принял решение прекратить борьбу и приступить к переговорам о капитуляции. Двадцать восьмого сентября 1939 года, в час дня, был подписан акт о капитуляции Варшавы. Мэр Стажиньский в своем последнем обращении к населению писал:

Граждане! Наш город полностью разрушен. Из-за порчи водопроводов население лишилось воды, без которой жить невозможно. Нехватка еды тоже дает о себе знать.

Командующий Армией див. ген. Руммель, учитывая положение жителей города, с тяжелым сердцем решил в данной ситуации прекратить дальнейшую оборону столицы <…>. История по достоинству оценит самоотверженность, повелевшую нам оставаться на посту до конца <…>{368}.

Двадцать девятого сентября польские военные части двинулись из города в немецкое рабство. Первого октября в Варшаву вошли части СС и вермахта. Со второго по восьмое октября немецкие оккупационные власти производили первые массовые аресты. Среди нескольких сотен задержанных были люди, игравшие важную роль в жизни города: ксендзы, учителя, купцы, ремесленники, представители вольных профессий, общественные деятели. Некоторых освободили; другие не вернулись.

Пятого октября на трибуне, воздвигнутой на Уяздовских аллеях, Гитлер принимал парад войск-победителей. Потом на машине проехал по центру города, заваленному обломками, битым стеклом, трупами людей и лошадей. В этих кварталах городское движение на несколько часов было запрещено. Жителей домов, располагавшихся на пути его следования, держали под стражей. Варшава являла собой страшное зрелище. «Нет почти ни одного исторического или монументального здания, которое не было бы если не полностью разрушено, то ощутимо повреждено. Целые улицы уже фактически не существуют, такие, как Новый Свят, Свентокшиская. Полностью разрушен замок, собор Святого Яна, Бернардинский костел, Гражданское собрание, Филармония, дворец Рачинских, Музей сельского хозяйства и промышленности, Земское кредитное общество, Большой театр, дворец Кроненберга <…>»{369}, – так еще до капитуляции перечислял потери «Курьер варшавский».

Сразу же после капитуляции умер Юзеф Штокман – от воспаления легких, которое подхватил, защищая Дом сирот во время бомбардировок. Ружичка и маленькая Ромця остались одни. Его похоронили на еврейском кладбище на улице Генсей (ныне – Окоповой). Над могилой прочли кадиш, а потом состоялась необычная церемония: Корчак вручил своим воспитанникам знамя. Он сказал, что во время осады они сдали экзамен на мужество и заслужили рыцарский титул. Говорят, знамя было зеленое, как то, из фантазий короля Матиуша. А как именно оно выглядело? По словам моей матери – с одной стороны на зеленом фоне были нарисованы цветы каштана – символ весны и возрождения. С другой, на белом фоне, голубая звезда Сиона – знак гордости, а не унижения, как того хотели гитлеровцы. По словам Стеллы Элиасберг, не очень полагающейся на свою память, на зеленом поле был вышит могендовид, а на сером льняном – четырехлистный клевер. Дети поклялись хранить верность знамени, повторяя девиз: «Правдой. Трудом. Спокойствием».