Каждый из них имел в своем распоряжении прекрасный автомобиль, партия коих только что прибыла из Америки. Они говорили, что могут уехать из Ниша за несколько часов до прихода болгар.

Иностранные представители решили разделиться на две партии. Бóльшая часть состава, секретари и драгоманы, а также тяжелый багаж были направлены в следующий за Кральевым городок Чачак, потому что в Кральеве не могло хватить для всех места. 5 октября туда уехали Пелехин и Якушев. При мне оставались Сукин и Мамулов. Наш отъезд был назначен на 7 октября.

Накануне вечером, 6 октября, я прощался с нашими докторами и сестрами. Собрались в Московском госпитале. Это была волнительная минута. При каких условиях, где и с кем придется встретиться?

Я передал каждому из наших отрядов икону, благодарил их за всю их самоотверженную работу и готовность до последней минуты оставаться на своем посту.

Отъезд был назначен довольно рано утром 7 октября, но конечно и здесь сказался недостаток организации, и мы уехали лишь днем. Я успел позавтракать в Александринском госпитале, которой находился рядом с остановкой «Красный Крест», куда подан был поезд.

Этот первый отъезд был обставлен с комфортом. Мы ехали в вагон-салонах. К поезду была прилеплена масса товарных вагонов с разным казенным грузом; на вещах, внутри вагонов и на крышах их ехала масса народа – привилегированные, которым удалось получить местечко. Сердце сжалось, когда поезд тронулся и я последний раз увидел тех, кто решил остаться, в том числе милейшего епископа Досифея, который накануне в больнице всех согрел своим теплым ласковым словом и ободрением. По пути мы видели первых болгарских пленных, которые перебежали сербскую границу и сдались, утверждая, что не хотели воевать, узнавши, что их поведут против России.

В Кральеве мне с сотрудниками отвели помещение в доме одного из местных богатеев – буньяка. Это был маленький чистенький одноэтажный домик с парадной гостиной и кабинетом, куда сами хозяева в обыкновенное время заглядывали, только когда у них были гости. По соглашению с моими коллегами я взял с собой моего повара-швейцарца, который должен был кормить всех дипломатов. С этой целью нам удалось найти помещение – довольно большую комнату с отдельным ходом в домике в саду. Там собирались мы все два раза в день. Особого затруднения найти провизию там еще не было. Наш повар отлично нас кормил, и эти сборища положительно поддерживали дух у всех и остались одним из приятных воспоминаний нашего странствования. Изредка нас навещали чачакцы.

Если внешняя сторона жизни для нас была сносно обставлена, зато со времени выезда из Кральева началось непрекращавшееся томление и волнение за весь путь страданий, который только еще начинался для сербов.