Побег был задуман четырьмя офицерами, которые решили ничего не говорить товарищам, пока не кончат приготовлений, ибо трудно было удержать секрет, если б его долго знали 200 человек. Решено было прорыть подземный ход от печки у стены. Дело было весной, когда печи перестали топить. Рыли месяца три. Трудно было вполне точно определить направление подземной галереи и ее длину. Когда показалось, что она достаточно длинна, решили испробовать. Ночью один из участников полез в галерею. Дойдя до ее конца, он стал ждать, пока не утихнут шаги часового, будка которого находилась в некотором расстоянии от барака. Наконец все затихло. Осторожно пробуравив землю, он выставил из нее палочку с чуть заметным белым флажком. Сам рассказчик должен был наблюдать из окна, где появится флажок. Долгое время он ничего не видел, и вдруг, о ужас, он заметил, что флажок показался вплотную перед самой будкой, где сидел часовой. Может быть, это и было к лучшему. Часовой ничего не заметил, ибо не смотрел прямо под ноги.

Опыт благополучно сошел с рук, но участники побега решили, что надо еще значительно удлинить подземный ход. Они работали еще недели четыре.

Вдруг однажды в соседнем бараке произвели генеральную чистку. Очевидно, что она имела в виду осмотр. У немцев как будто зародились какие-то подозрения. Нельзя было дольше мешкать, хотя стояли лунные ночи, мало благоприятные для побега. Решено было бежать. Это была ночь 17 августа 1915 года, я помню это число, которое назвал рассказчик. Сказали все товарищам, предлагая желающим присоединиться. Таких нашлось несколько человек. Условились, кто с кем побежит попарно, по разным путям; но пары, по-видимому, перепутались.

Сам рассказчик выполз один из первых. Стал ждать товарища. Часа четыре пролежал под кустом. Дождался. Поползли вдвоем, останавливаясь сначала каждое мгновение, чтобы избежать малейшего шороха. Наконец пустились в бегство, выбирая леса, залегая в полях, в канавах, между картофельной ботвы, всего что могло служить прикрытием. Шли ночью, днем где-нибудь скрывались. Питались корнями, зерном из колосьев, когда прибереженные корки и куски хлеба стали убывать.

Шли они как-то ночью по горной дороге. Внизу – круча. Вдруг неслышно на них прямо наехали военные велосипедисты, тотчас на них накинувшиеся. Завязалась отчаянная борьба. «Рыжий немец обхватил меня. Тогда я рванулся с ним к краю дороги и мы покатились вдвоем вниз, один через другого, причем он не выпускал меня. Пока мы катились, я увидал у него на шее толстый длинный шнур, на котором висел револьвер. Я стал тянуть и скручивать этот шнур, чтобы душить его. Мне удалось стянуть шнур, немец ослабел, выпустил меня из рук, тогда я с силой толкнул его вниз, в пропасть. Я поднялся кверху на дорогу. Вначале, пока я боролся с немцем, оттуда слышались крики, шла также борьба у моего товарища. Но когда я поднялся, все было уже тихо и на дороге никого не было. Так я и не знаю, чем все кончилось».