Эта имманентная теория языка позволяет соединить вместе форму и субстанцию, содержание и выражение, «в соответствии с потоками желания, [и] срезает эти потоки по знакам-точкам или фигурам-шизам»[980].

В период 1972–1980 годов, когда была опубликована «Тысяча плато», Делёз и Гваттари открывают еще одного теоретика языка, которого можно противопоставить Соссюру: семиотика Чарльза Сандерса Пирса, основоположника прагматизма, определявшего мысль как знак[981]. Согласно Пирсу, мысль разворачивается, исходя из семиотического треугольника (знак-объект-интерпретант), который отсылает к неопределенному диалогу интерпретаций. Пирс, таким образом, убирает лингвистику с центрального места, она выступает теперь только как подраздел общей семиологии и подчиняет правила языка их использованию. Смысл в таком случае проявляется в своем практическом аспекте. Еще один важный поворот, который произвел Пирс, состоит в том, что мир теперь мыслится не как физический, а как семиотический в фундаментальном смысле. Делёз и Гваттари, со своей стороны, отвергают альтернативу между физическим и семиотическим.

В «Тысяче плато» ориентация на прагматизм особенно подчеркивается в качестве альтернативы соссюрианству. На этот раз речь превалирует как выражение действия, а высказанное, как элементарная единица языка, понимается как «приказ»[982]. Язык предстает как информативный, тогда как на самом деле он прежде всего перформативен. Делёз и Гваттари опираются на теорию Джона Остина[983] о внутренних отношениях между действием и словом в перформативах, а также на работы Освальда Дюкро.

Эту радикальную критику лингвистического структурализма можно найти в текстах Гваттари, написанных им одним на всем протяжении 1970-х годов. В курсе, который он читал студентам Колумбийского университета в Париже в Reed Hall по приглашению Сильвера Лотренже в 1973 году, он развивает тему микрополитики желания. С первых же слов он ополчается на «структуралистский анализ, стремящийся замаскировать фундаментальную дуальность содержания и выражения, уделяя внимание только выражению и выводя за скобки содержание»[984]. Он считает, что прежде чем структурироваться правилами языка, содержания структурируются множественностью микрополитических уровней. В этом курсе 1973 года Гваттари распространяет свою критику и на альтюссерианскую теорию:

По нашему мнению, не следует цепляться за оппозицию науки и идеологии, в особенности так обсессивно, как это делают альтюссерианцы… Таким образом, мы не признаем радикальный эпистемологический разрыв между концептуальным полем чистой научности и иллюзорной и мистифицирующей идеологией.[985]