Это была одна из причин, почему Краус так и не закончил рецензию, но была и другая. 21 июня умер Гаман, и Краус, опустошенный, не смог продолжать. В письме от 1 февраля 1789 года он изложил причину следующим образом: «Я рассказал ему [Гаману] о своем начинании в письме. [Эта рецензия] была состязанием за любовь: кто заслужит одобрение нашего учителя? Гердер или я? Именно это делало работу привлекательной и важной. Признаться, я никогда не прилагал ни к чему таких усилий, как к этой рецензии»[1293].

Это очень странно. Рецензия, которая начиналась как защита Канта, превратилась в «состязание за любовь» Гамана. Краус с самого начала находился в смятении. Чтобы угодить Канту, ему нужно было критиковать Гердера, рискуя тем самым расстроить Гамана. В то же время письмо Крауса указывает еще и на сдвиг, произошедший во время его работы над рецензией. Примерно в то время, когда умер Гаман, Краус понял, что не может следовать подходу Канта и что надо либо идти собственным путем, либо вовсе отказаться от рецензии. В самом деле, Краус, возможно впервые, сформулировал для себя, насколько его подход отличался от подхода Канта:

В целом… все метафизическое чуждо моей природе, и бесполезно заставлять меня заниматься метафизикой. Я могу выполнить задачу своей рецензии. только если буду рассматривать пантеизм как плод природы[1294].

В целом… все метафизическое чуждо моей природе, и бесполезно заставлять меня заниматься метафизикой. Я могу выполнить задачу своей рецензии. только если буду рассматривать пантеизм как плод природы[1294].

Другими словами, он мог следовать либо подходу «Естественной религии» Юма, либо вообще никакому. Метафизический взгляд Канта на религию был ему по-настоящему чужд. В самом деле, в более поздних самоописаниях Краус никогда не упускал случая указать, что он предпочитает натурализм и питает отвращение к метафизике. Он часто саркастически отмечал, насколько абсурдно говорить о философии, описываемой именем собственным. «Кантовская философия» казалась ему чудовищным выражением.

Вероятно, разрыв между Краусом и Кантом был неизбежен, но Кант только усугублял ситуацию. Подталкивая Крауса к работе, которую тот не желал выполнять, и пытаясь убедить его продвигать критическую позицию при помощи аргументов, которые на самом деле не были его собственными, Кант перешел черту. Один из друзей Крауса писал:

В то время, когда Краус писал для Канта, – ибо именно так в действительности обстояло дело с вышеупомянутыми метафизическими рецензиями, – он еще до того получил от Канта в подарок бриллиантовое кольцо как pretium affectionis. Краус был очень тронут и показал его мне. Однако прошло совсем немного времени, прежде чем им пришлось разрушить союз, скрепленный этим кольцом, а именно жить только друг для друга[1295].