В то время, когда Краус писал для Канта, – ибо именно так в действительности обстояло дело с вышеупомянутыми метафизическими рецензиями, – он еще до того получил от Канта в подарок бриллиантовое кольцо как
Как ни понимай подарок Канта и союз, о котором рассказывает друг Крауса, очевидно, что они вскоре очень отдалились друг от друга[1296].
Работая над этими рецензиями, Кант и Краус продолжали вести общее домохозяйство и, казалось, неплохо ладили. Как и Кант, Краус очень страдал от трудностей с пищеварением и других ипохондрических недугов. Так что им обоим было о чем поговорить, и Краус охотно пользовался медицинскими советами Канта. В августе 1787 года он писал, например:
Моя новая кантовская диета, согласно которой из полудня в полдень я пью только воду, очень хорошо мне помогает, а время, которое у меня освобождается благодаря отказу от ужина, и еще более то хорошее настроение, которое я благодаря этому обретаю, – это для меня, если все будет складываться и дальше, новый дар жизни[1297].
Моя новая кантовская диета, согласно которой из полудня в полдень я пью только воду, очень хорошо мне помогает, а время, которое у меня освобождается благодаря отказу от ужина, и еще более то хорошее настроение, которое я благодаря этому обретаю, – это для меня, если все будет складываться и дальше, новый дар жизни[1297].
По мере того как их философские разногласия становились все очевиднее и все более тревожили Крауса, атмосфера за обеденным столом сгущалась. Краусу все труднее было смириться с несогласием учителя. В результате их общее домохозяйство «просуществовало не очень долго»[1298]. Как сказал один свидетель решающего происшествия: «Краус, которого раздражали возражения со стороны Канта, выпалил: „Скоро я не смогу отличить мутную воду от чистой“. В следующий вторник (в тот день недели, когда я обычно приходил к Канту) я уже не застал там Крауса»[1299]. Это произошло где-то в 1789 году[1300].
Этот свидетель не помнил, о чем именно шел спор. Он думал, что два таких сильных духом человека просто не могут мирно сосуществовать, что они подобны двум деревьям, посаженным слишком близко друг к другу, так что их ветви непременно будут мешать друг другу. Во всяком случае, как мы знаем от другого свидетеля, однажды Краус сказал Лампе, что тот
…никогда больше не должен просить его приходить на обеды к Канту. Кант был очень этим задет и беспокоился. Он рассказал об этом своим застольным товарищам и с некоторой тревогой сказал, что ему было бы спокойней, если бы он только знал причину, почему Краус столь отдалился. Он совершенно не понимал, чем мог оскорбить Крауса[1301].