— Исключается! Не хочу видеть сценария, не хочу слышать ни о каких фильмах! Не хочу также слышать о господине Галлоне! К тому же у меня отпуск по болезни. Той самой болезни, причина которой лежит в господине Галлоне. Сейчас я не работаю.

— Умоляю вас! Прочтите сценарий, синьора! Это ни к чему вас не обязывает. Вы слышали что-нибудь в связи с именем Марии Малибран?

— Мало. Совсем мало. Знаю, что была такая певица… — и стала напрягать память. Откуда ей все же знакомо это имя? Что-то, связанное со старым домом, запущенным садом. С почти пустым, заброшенным домом… Возможно, читала какую-то книгу, какой-то роман, где была отображена подобная обстановка? Ну конечно же, книга! Только не роман, нет. И обстановка — не та, что воссоздана в ней, а совсем другая… Обстановка дома, в котором она прочла эту книгу. Было это тогда, в Париже, с Сашей…

— …Замечательная певица, — продолжала она. — Если не ошибаюсь, умерла очень молодой.

— Точно. Это была великая певица. И если б не умерла так преждевременно, стала бы такой же знаменитой, как и вы, синьора.

Мария протестующе взмахнула рукой.

— Если заслужила то, что мы с вами сегодня, сейчас, через сто с лишним лет говорим о ней, значит, меня нельзя с нею сравнивать.

Итальянец восторженными глазами посмотрел на нее.

— И все же вы точь-в-точь соответствуете образу, который я стал рисовать в воображении, как только задумал снять о ней фильм. Маэстро Галлоне не ошибся. Сегодня, когда на свете так мало счастливых людей, мне посчастливилось оказаться среди немногих избранных…

— Оставьте это! Даже если б и захотела сниматься, не уверена, что справлюсь с такой трудной задачей. К тому же я сказала: не очень хорошо себя чувствую.

— Но выглядите прекрасно! — воскликнул посетитель. — Кто бы мог поверить?

Экспансивный южный характер заставил его забыть о правилах приличия.

Мария улыбнулась: с каких пор она не видела вокруг себя ни одного искреннего, не умеющего сдерживать эмоции человека!

— Спасибо. Вы исключительно любезны.

— Ах, синьора! Просто вырос в семье обыкновенных, рядовых людей. Так что манеры оставляют желать лучшего.

— Рядовых людей? Не следует винить родителей за наши недостатки. Лучше поблагодарим их за то хорошее, что есть в нас. Этим хорошим мы тоже им обязаны. К тому же, насколько мне известно, изысканные манеры отнюдь не то качество, которое чаще всего встречается у режиссеров.

— Даже не осмелюсь рассеять ваши впечатления, синьора.

Итальянец все больше начинал ей нравиться.

— Что ж касается сценария…

— Я оставлю его! Прочтите, пожалуйста. А через несколько дней позвоню.