— Ушли, потеряли два самолета!

— И не повредили ни одного воинского эшелона, это блеск, — договорил за Тасю командир зенитного орудия.

— Это вы, Тасенька, своими подвигами удесятерили силы, смелость и отвагу наших бойцов и командиров, — к ней подошел Саша и крепко пожал маленькую обветренную руку.

Тася смутилась:

— Что вы, товарищ командир, я ведь только стрелки переводила…

Не будь этого «только», подумалось мне, неизвестно, чем бы закончился пятьсот пятидесятый боевой выезд нашего «Бориса Павловича».

Глава пятая

Глава пятая

Бывает ведь так: решается жизненно важный вопрос, о нем бы, казалось, и думать, а мысли вдруг поворачиваются на другое.

Направляюсь на новый фронт, в новую часть, чувствую себя тревожно, и вдруг одолели слова знакомой с детства песни:

Я не вникаю в смысл слов, повторяю их про себя, а перед глазами широкая голубая блестящая солнцем, то темная, звездная и такая близкая сердцу, радостная, щедрая моя река детства. Я ощущаю ласковое прикосновение ее воды, вижу бисерные фонтаны брызг, слышу радостные вопли и крики моих сверстников, вдыхаю особые запахи зеленых ив, тополей, что раскинулись по берегам красавца Буга.

Я сижу, как и многие другие, ожидаю оформление документов в новую воинскую часть — на Первый Украинский фронт, а мысли устремились бурным потоком гуда, где украинские хатки утопают в яблоневом цвету, где на солнце румянятся, алеют щедро черешни и вишни, висящие сережками, то по два, то по четыре и более в одном гнезде, и манят к себе и необыкновенны на вкус. А косточки для ребят, пожалуй, главное здесь — зажмешь эту влажную косточку между большим и указательным пальцами, зажмуришь левый глаз, и летит твой «земной шар»… Сколько радости, а иногда и слез по этой причине. Все стало сейчас здесь, рядом.

И узкая тропка, что вьется, словно лента, в густой траве, и запах мяты, злаков, а кругом маячат, улыбаются ромашки с маленьким солнцем, окаймленным белыми лепестками, и одуванчики здесь же. Сколько радости они доставляют детям, а труда взрослым. То светлячком золотистым, то шариком пышным обернется — дунешь, летят пушинки по воздуху, несутся по полям и лесам, чтобы снова осесть на землю, и светлячком золотистым прорасти. Тут и многожилистый темно-зеленый подорожник — главный исцелитель всяких порезов, его трудно оторвать от матери-земли, он держится, словно боясь потерять свою силу, и пусть топчут его, а он все же растет, выпуская свои листки, но глубоко пряча корень в земле.

Вот эта-то тропка и ведет в золотые просторы полей, где нежным звоном шепчутся налитые колосья. И мы, «малявки», собираем эти колоски, вяжем снопики и несем в наш большой дом, где вместе с мамой Верой Александровной на жерновах мелем вручную муку, чтобы хлеб испечь. И до чего же вкусен этот небольшой кусок хлеба, добытый твоими руками!