По контракту, при каждом перезаключении контракта еще на один год хозяин жилья был обязан предварительно произвести косметический ремонт дома. Но господин Краниди от этого уклонялся, не желая идти на расходы. Но исправно приходил ко мне, для приличия спрашивая: «Как ты, считаешь, Владимире, нужно делать ремонт или нет?» Я молчал, понимая, что раз он согласился продлить аренду по прежней цене, то требовать еще и ремонта было бы с моей стороны не совсем правильно.

– Да, нет, не стоит, – наконец, отвечал я, хотя ремонт, конечно, не помешал бы. Дом уже сильно обветшал.

– Вот видишь! – по-детски радовался кирие Краниди. – И я думаю, что не стоит. Все ведь так дорожает… – И, быстро попрощавшись, видно опасаясь, как бы я не передумал, уходил.

Так что в итоге мы играли на равных: хозяин не повышал арендной платы, а я не требовал положенного по контракту косметического ремонта. Господин Краниди все это, конечно, просчитывал заранее и не был в накладе. Но главным, наверное, было все-таки то, что супруги Краниди к нам привыкли, платили мы аккуратно, и менять старых арендаторов старикам просто не хотелось. Закончилась наша синекура с роскошной жизнью в тенистом Палео Психико, когда кирие Краниди умер. Приехали его дети из-за границы и решили продать отцовский дом, который мы арендовали, чтобы поделить потом деньги между собой. Тогда нам пришлось собрать вещи и переехать уже в обычную квартиру.

Скромное очарование СССР

Скромное очарование СССР

Мы приехали в Афины, когда Советский Союз был еще жив, хотя разрушительная «перестройка» шла уже полным ходом. В Греции в те времена ко всем приезжим, а точнее, командированным из-за «железного занавеса», как и в других западных странах, еще по-прежнему относились по-особому. С настороженным любопытством и даже с некоторым страхом. Во всех нас видели, если не тайных агентов КГБ, то все равно представителей какого-то чужого, загадочного и опасного мира. Вот почему в первые дни после нашего появления у дома в квартале Палео Психико постоянно дежурил черный автомобиль. Автомобиль, вообще-то, не был черным, а кого-то неопределенного темного цвета: не то грязно-вишневого, не то густо-бордового. Сидевшему в нем агенту спецслужбы было скучно, потому что, наверное, даже он понимал, что занимается ерундой. Но что поделаешь? Служба!

Повышенное внимание к вновь приезжему завотделением ТАСС в Греции выражалось не только в припаркованном у его дома-офиса автомобиле. Когда мы выезжали из Афин, то за нами по дороге непременно прицеплялся «хвост». Да и не один. Если поездка была дальней, то машины менялись, чтобы слежка была не так заметна.