Вечером и ночью 2-й полк нашей дивизии длинными рядами двигался в направлении тыла через огневые позиции взвода. Странная была картина. Тяжело нагруженные солдаты молча шли гусиным шагом. Сначала мы думали, что противник идет вслед за ними по пятам, но наступило утро, а он так и не появился. Я воспользовался случаем и обошел позиции пехоты. У 5-й роты, которой командовал Альт, все было просто. Можно даже сказать, слишком просто. Солдаты, толком не окопавшись, лежали на снегу на склонах пологого холма и издали походили на черные нити на белой скатерти. Был спешно отдан приказ прикрыть позиции снегом.

Затем я взял правее и направился к обер-лейтенанту Гемелли. Несмотря на свою итальянскую фамилию, этот костлявый человек с голубыми глазами происходил из Северной Германии и был опытным солдатом. Позиции его роты показались мне еще более неблагоприятными, чем у соседей, поскольку прорезались глубоким оврагом, поросшим кустарником, заметно снижавшим обзор. По дну оврага протекал покрытый льдом ручей, используемый в качестве дороги. Там располагался Зоммершайд с двумя крупнокалиберными пехотными пушками.

– Вы сможете поставить заградительный огонь перед лесочком? – спросил меня Гемелли.

– Не вижу никакого лесочка, но снаряды моих орудий сюда долетят. Позже я проведу пристрелку, и вы скажете мне, как легли мои снаряды.

– А вы знаете, что находится вот за той рощей?

– Нет.

– Там ничего и никого нет. Никем не занятый участок земли шириной в 2 километра, и я очень опасаюсь, что противник может этим воспользоваться. Как бы русские не обошли меня с фланга.

– А что вы намерены предпринять?

– Пока не знаю.

– В батальон доложили? Что там говорят?

– Комбат усилил наблюдение за правым флангом со стороны Черемошек. Если что-то произойдет, то он бросит сюда роту из второго эшелона.

– Понятно. Но почему бы ему сразу не направить сюда свой резерв?

– Мне кажется, что он просто не доверяет Виммеру.

По возвращении на свой наблюдательный пункт я решил провести пристрелку. Мы создали хорошо разветвленную телефонную сеть, и теперь у меня была возможность держать связь не только со своей огневой позицией, но и через коммутатор со всеми подразделениями батальона. Я испросил у гауптмана Шперла разрешение на открытие огня и попросил его усилить наблюдение на флангах.

Главное при пристрелке – это фиксация расстояний полета снарядов и удаления их разрывов от ориентиров с последующей корректировкой огня. В этой же голой снежной пустыне ориентиры практически отсутствовали, что крайне затрудняло проведение замеров расстояний. Помимо всего мне хотелось также проверить, сможем ли мы вести огонь по оврагу на участке ответственности роты Гемелли и по лощине перед железнодорожной линией.