Райнер Хёсс, сидевший напротив меня, шумно вздохнул. – Информация была самая разная. Были, к примеру, и такие, как Форизон, один из крупнейших ученых, отрицающих Холокост. Он утверждал, что всё это неправда, что деда моего пытали, что с ним обходились в тюрьме крайне жестоко, его шантажировали, поэтому его показаниям и автобиографии нельзя верить. Так что информации было очень мало, оставалось ждать, пока появятся дополнительные, более достоверные сведения.

«Мне и в голову не приходило, что кто-то когда-нибудь привлечет меня к ответственности. Понимаете, если где-то что-то не ладится, значит, виноват тот, кому это поручено, – это в Германии само по себе разумеется. Поэтому я никогда и не думал, что когда-нибудь мне придется отвечать.

– А человеческие… – Хёсс не дал мне закончить фразы.

– Это не имеет отношения к делу. – Таков был лаконичный ответ бывшего коменданта Освенцима…

– А когда вас впервые посетила мысль, что вас отдадут под суд и повесят?

– После краха. После смерти фюрера».

Уж не знаю, к счастью ли внука коменданта Освенцима, Райнера Хёсса, за последние двадцать лет появилось огромное количество информации о его деде. Фигура Рудольфа Хёсса стала вызывать огромный интерес.

– Как-то к моей матери обратились журналисты «Шпигеля», они хотели приобрести все документы, что остались от деда, и использовать их в статье, посвященной 40- или 50-летию Холокоста, или 40-летию освобождения Освенцима. И я запретил матери делать это. Я сказал, что у меня дети, что последствия предсказать трудно. Жена моя тоже не очень радовалась такому развитию событий, прежде всего она боялась за детей. «У нас и так уже достаточно проблем из-за этого», – говорила она. Поэтому все материалы так и остались лежать в подвале нашего старого дома…

Я глубоко затянулась сигаретой под одобрительным взглядом Райнера и, набравшись решимости, спросила:

– Выходит, речь всё-таки идет о том, что потомки жертв хотят отомстить тебе и твоей семье…

Хёсс расхохотался. Громко. Но совсем не весело:

– Нет, да ты что! Никто из них не хочет мстить. Много кто из них в свое время, когда открылась вся правда о деде, меня морально очень поддержал…

– Ну допустим. – Я раздавила сигарету в круглой желто-розовой пепельнице и из заднего кармана брюк извлекла теплый, многократно сложенный листок бумаги. – Тогда слушай: «Внук коменданта Освенцима Рудольфа Хёсса предлагает израильскому мемориалу жертв Холокоста Яд Вашем вещи. Купить».

– Ясно, – закивал Райнер, – ясно, ты всё-таки читала эту дрянь…