– И увязала ее с тем, что тебя кто-то преследует…

– Отлично. – Хёсс, мне показалось, пытался сдержать улыбку. – Это ложь от первого и до последнего слова. Дурацкая статья. Но мне интересно, неужели ты им поверила? А? Ведь поверила?

Райнер напряженно улыбался и щелкал зажигалкой, играя с пламенем, так, что это стало меня немного раздражать.

– Я не знаю, чему верить. У каждого своя правда, и ты сам это хорошо понимаешь. Так что просто расскажи мне свою. Почему появилась эта статья? С чего? Говорят, дыма без огня не бывает…

Райнер положил ногу на ногу:

– Началось всё с того, что пару лет назад я имел глупость написать письмо в Яд Вашем. Дословно я написал вот что: «Так уж вышло, что у меня сохранились личные вещи деда, кое-что из подаренного ему Генрихом Гиммлером, некоторые документы, и я не знаю, что с этим делать, потому что безо всякой рекламы на них нашлись покупатели, довольно опасные люди, которые почли бы за честь иметь у себя дома что-то от коменданта Освенцима». В письме в Яд Вашем я спросил, нужны ли им эти вещи? И сказал, что в Освенцим я их отвезти не могу, потому что я, кажется, единственный на всей планете человек, которому долгие годы было отказано во входе в этот мемориальный комплекс. Моя фамилия вычеркивалась из списков – и было невозможно узнать, кто это делает и почему. И это всё читалось каким-то невысказанным упреком. Да, два с лишним миллиона человек… умертвил мой дед, но я лишь его внук, я никогда никого… Это глупо, странно…

– А что израильтяне из Яд Вашем? – напомнила я Райнеру.

– Не думаю, что люди, которые работают в Яд Вашем, хотели причинить мне вред, – вероятно, кто-то просто не так понял мое предложение. Я что, законченная свинья, чтобы просить у них деньги? Но моя фамилия дает им основания, возможно даже справедливые, чтобы предполагать это.

– Но в статье писали, что ты потерял работу и тебе нужны были деньги.

Идти – так до конца…

Было очевидно, что Райнеру неприятно мое наступление но мне важно было прояснить даже для себя, был этот факт или его не было.

– А еще там писали, что я развлекался с фон Ширахами, с которыми мы вместе решили загнать товар. Ты-то веришь, что это абсурд? Я нормальный человек, который хотел избавиться от вещей, которые вынужден сейчас прятать в банковской ячейке. А небольшую часть я пожертвовал в один немецкий музей… хотя… – Хёсс вдруг улыбнулся. – Надо признать, что я и правда потерял работу.

– Что за работа?

– Разные были. Я бы сказал так: заведующий складскими помещениями, – сказал Райнер после некоторой паузы. – Ну а теперь, в том числе благодаря Анне-Марии, я писатель. Да, я пишу книгу про деда – довольно сложная история.