Званый вечер, устроенный Шварцманом 13 февраля 2007 г. по случаю своего 60-летия, поднял его из ряда воротил Уолл-стрит до уровня символа. Он стал стереотипным воплощением текущей эпохи – и козлом отпущения. Своим размахом его экстравагантная гулянка ошеломила даже пресыщенную публику Уолл-стрит и во всех отношениях укрепила негативный имидж финансистов в глазах рядовых граждан. Она в реальности разожгла «костер тщеславия»[23] и дала прессе отличный повод порезвиться, поскольку это событие как нельзя лучше отражало те власть и богатство, что были сосредоточены в сфере частных инвестиций и в руках небольшой группы людей, контролировавших ее крупнейшие компании.
Потенциальные политические последствия этой вечеринки тревожили бывшего партнера Blackstone Генри Сильвермана, покинувшего компанию, чтобы возглавить собственную корпорацию Cendant. По его словам, он прямо спросил у Шварцмана: «Какого черта ты творишь?!» Сильверман входил в бизнес-группу, которая занималась лоббированием в Вашингтоне, и знал, что некоторые конгрессмены искали способы поднять налоги на партнеров хедж-фондов и компаний прямых инвестиций. «Я сказал Стиву: “Это очень плохая идея, потому что эти парни тоже читают газеты”»{509}.
Но одной только вечеринкой дело не ограничилось. В следующем месяце Шварцман пустился буквально в оргию самопиара. Прошла лишь неделя после скандального юбилея, а
Иногда материалы в СМИ о нем появлялись по счастливой случайности. Так, однажды редакция
В начале февраля Шварцман все еще не дал окончательного согласия на IPO. «Последнее, чего бы мы хотели, так это подать документы на размещение акций, а потом передумать, – говорит Джеймс. – В этом случае мы бы получили все минусы публичного статуса без единого плюса». Партнеры не хотели запускать IPO, «не уверившись абсолютно в том, что мы сможем его завершить».