– Как только со мной что-то случится, – сказал он ей, – Лучан разнесет все к чертям. Он поклялся. Тию хотела сделать это сразу, но я остановил.

– Люди… вы смертны, – прошептала Хозяйка мертвых, прямо в лицо Корнелию. – А все туда же – угрожать… нам не страшно. Вы…

– Вы тоже, – прервал ее Корнелий. – Вы тоже были смертными. Не было Хранителей лучше вас для людей, и не их вина, что вас позабыли. А вы и сами теперь стали дурны да безразличны к человеческим горестям.

– Угрожать-то ты горазд, – хмыкнул мужской голос, – а предложить тебе есть что? Молчание твое не нужно, невелика жертва для тебя.

– А вот руку… или ногу сможешь отдать? – прошелестел с интересом третий голос, и Корнелий, как в некотором роде коллега, мог бы поклясться, что это Велеу-целитель. — Мне интересно устройство тканей человека из иного мира…

Раду зашипела и все-таки вывернулась из-за него, но Корнелий обхватил ее одной рукой за плечи и прижал к себе, не давая двигаться дальше.

– Мне понятен этот интерес, – признался он. – Я и сам изучал этот мир… Но если понадобится, отдам. Рук было бы жаль, но тем не менее. Я готов.

Гомункулюс вдруг ожил и постучал его по шее. Когда Корнелий перевел на него взгляд, создание показало пальцем сначала на себя, потом на алтарь.

– Да… я подумывал тебя отдать, – тихо сказал Корнелий, – но теперь мне это кажется… неэтичным. Я не знаю, что они с тобой сделают.

– Живое из неживого, – прозвенел голос Хозяйки мертвых, и гомункулюс задрожал. — Какая странная вещь-создание.

У Корнелия заиндевели ресницы. Хозяйка мертвых снова смотрела ему в глаза.

– Корнелий, – напряженно сказала Раду, – достаточно, прекратите. Отступите, пока можно.