– О, прекрасный выбор, мисс Говард – это действительно лучшая комната в доме! Отсюда великолепный вид на сад и ручей.

На третьем этаже я различил голоса детектив-сержантов, спорящих насчет другой спальни, но не мог понять, что стало с доктором и мистером Муром, чьи чемоданы я тащил. Потом из длинного коридора до меня донесся тихий разговор, и я направился туда, обнаружив их обоих в очередной спальне.

– Крайцлер, клянусь, я не знаю, – произнес мистер Мур, когда я подошел к двери. – И, думаю, он тоже не знает, или, по крайней мере, никогда не говорил мне…

– Это похоже на несколько маний, – осторожно ответил доктор. – И некоторые дегенеративны. – Он с какой-то неуверенностью воззрился на мистера Мура. – Мы чертовски рискуем с этим человеком, Джон.

– Ласло, послушайте меня. Это никогда не вредило его работе. В житейских ситуациях, конечно, порой служило предметом для шуточек, но в зале суда было подлинным благом. Он способен наголову разбить защитников, когда берется за дело… – Мистер Мур осекся, завидев меня в дверях; потом улыбнулся, будто благодаря, как мне показалось, за возможность завершить этот разговор с доктором. – Привет, Стиви. Случайно не захватил мои вещи?

Игнорируя вопрос, я пожал плечами, посмотрел на доктора и повторил то, что уже сказал Сайрусу:

– Мне он нравится.

– Ну вот, пожалуйста, – объявил мистер Мур, забирая у меня два чемодана. – Как там говорят, дети и собаки лучше всех судят о человеке, а, Крайцлер? Что-то я не припомню, чтобы в последнее время в этот список, расталкивая друг друга локтями, ломились алиенисты.

– Уверяю вас обоих, мое опасение никоим образом не касается характера этого человека, – вмешался доктор. – Он кажется вполне откровенным и приятным – что уже весьма неплохо для юриста. Кроме того, я не утверждаю, что его затруднение несомненно умственного или эмоционального происхождения – существует ряд физических патологий, кои вполне могут быть тому причиной.

Мистер Мур кивнул:

– Ну вот и славно. Оставим тогда пока эту тему.

– Пока, – согласился доктор, забирая у меня свои чемоданы и осматривая мою шею и руки. – Господи милосердный, Стиви, – заявил он со смесью суровости и смеха в голосе. – Чем ты занимался? Непременно посетите перед обедом ванну, молодой человек.

Когда мы с Сайрусом перетаскали внутрь все сумки, я занял спальню на третьем этаже, с детектив-сержантами, и отправился в ванну умыться перед обедом. Шум бегущей воды отдавался от мрамора и плитки большой комнаты таким эхом, что я будто стоял у водопада: все в этом доме, казалось, было необыкновенно большим – даже напоминало пещеру, – и, вытирая лицо, шею и руки, я начал размышлять о тех, кто построил это жилище, и том, что с ними стало. Но, что довольно забавно, в этих размышлениях больше не было ни капли страха: каким бы огромным и таинственным ни выглядел дом, я понял – мистер Пиктон наполнил его несколько беспокойной, но дружелюбной энергией, и потому я перестал ощущать опасность.