Первая часть матча – иннинг – закончилась вничью. Зеленые не понесли потерь, просто разогревались: значительно потрепали красных и ничуть не беспокоились о равном счете. Мэри знала правила, но вот реакция запаздывала: она едва успевала следить за ходом игры.

– Они всегда так делают. – Эмма устроилась рядом на скамейке для запасных, пока Амелия в манере полководца наставляла команду. Сердце Мэри пропустило удар, когда Эмма подалась ближе, задев ее сладким ароматом своего парфюма, – это незатейливое движение слегка подточило основу прочной стены между ними. Мэри не будет посторонней. Эти несколько минут, пока они говорят, она сможет примерить на себя сияние и блеск особенной девочки. – Дают соперникам надежду, чтобы те расслабились. Когда поставят Кэти бьющей, с нами будет покончено.

– Она такая тоненькая, – отметила Мэри, скромно пытаясь поддерживать разговор. Худенькие и, на первый взгляд, слабые руки Кэти держали биту уверенно и крепко. – Сколько ей?

– Двенадцать. Это ее первый год в Лидс‐холле, а она уже капитан команды, представляешь? Ее отец американец – тот еще фрукт. Мне их даже жаль…

– Их?

– У Кэти есть старший брат – Майкл. Он вроде как лучший друг Фредерика Лидса.

– Почему «вроде как»?

Эмма, явно уставшая от неразберихи здешней жизни, отмахнулась в манере ленивой, но грациозной кошки, на каких зажиточные хозяева обычно цепляют ошейник с бантиком. Мэри снова ощутила себя не у дел, чуждым и невидимым существом с сухой кожей и тусклыми волосами, не ведающим местной фауны, сколько рекламных проспектов ни читай.

– Они то дружат, то не дружат. У них такая история, что черт ногу сломит… Амелия говорит, они поссорились из-за нее.

– Правда?

– Нет, конечно, – фыркнула Эмма, и веснушки еще сильнее проступили на румяных щеках. – Она не интересует ни Майкла, ни уже тем более Фреда, но ей нравится так думать, а мы с ней не спорим – себе дороже.

– Почему ты говоришь «тем более Фреда»? Амелия красивая.

– Фред… – Она уставилась вдаль и призадумалась в попытке подобрать слово. – Даже по меркам Лидс-холла слишком красив, слишком богат, слишком умен – он видит все девичьи хитрости насквозь.

– Ты знаешь Грейс Лидс? – вдруг осмелела Мэри и, почувствовав, как вспыхнули уши, выправила волосы. Эмма поймет, подумала она, но та лишь усмехнулась.

– Все знают Грейс. А почему ты спрашиваешь?

– Я давно не видела ее.

– У нее, – она понизила голос до шепота, – нелады с головой. Она что-то видит или слышит. После смерти отца у нее знатно потек чердак.

– Она ведь когда-то играла в вашей команде.

– Да, пару лет назад. Скажу по секрету… – Эмма подвинулась еще ближе, отчего где-то внутри у Мэри вспыхнул благодарный огонек, – Амелия рада, что Грейс больше не с нами. В команде не может быть двух капитанов.