– Со мной делай что хочешь, но не смей приближаться к моей сестре.

– Я уже делал с тобой все, что хотел. – Это прозвучало так лично и сопровождалось таким взглядом, что Майкл, потеряв всякую браваду, невольно отпрянул, точно его пытались поймать, как редкое насекомое, и рассмотреть под лупой. – Но ты убеждаешь себя в том, что тебе это не по душе.

– Что, если я тоже начну мстить?

– Думаешь, это месть?

– Как бы ты себя почувствовал, если бы я сделал все, что хотел, с твоей сестрой?

– Чего же ты хочешь?

– Я столько лет давил и прятал это в себе. Ради тебя. Ради нашей дружбы.

– Или ты был слишком жалок и ничтожен, чтобы попытаться получить нечто настолько совершенное, как моя сестра?

– Нет. Я был слишком очарован тобой, чтобы потерять тебя.

– Был?

– Был.

– Да, Майкл. Единственный человек, которого тебе с успехом удается обманывать, – это ты сам. Когда ты вернешься…

– Не вернусь. Не по своей воле.

– Если ты вернешься, – поправился он, с такой непривычной легкостью уступив ему, – как это будет?

Повисло долгое молчание. Ему нужны были силы, чтобы признать это.

– Я приползу.

– Quod erat demonstrandum [100].

Майкл словно шел по канату, натянутому над пропастью, – один неверный шаг, и он снова упадет в пучину, где его подхватит извращенный разум Фреда.

– Ты пытаешься с помощью Кэти привлечь мое внимание? Что ж, у тебя получилось.

– Твое внимание? Зачем мне это делать? Майки, ты в самом деле считаешь себя центром земли? Считаешь себя лучше всех?