– Не ты. Но в последние годы… я смотрю на тебя и уже тебя не вижу, не чувствую, как раньше.

– Последние годы?

– Это произошло после испытания чащей. Что-то изменилось. С тобой что-то случилось.

Она провела по его щеке, в тишине бритва двигалась с шуршанием, словно по чешуе рептилии.

– Однажды это кончится. И ты пожалеешь. Все те, к кому ты так стремишься, получат от тебя то, зачем пришли, и уйдут. Твое стремление сбежать разрушит то, что мы так усердно строили все эти годы.

– Не разрушит. Куда бы я ни поехала – я буду здесь.

Она закончила с правой частью лица.

– Поехала?

– Я люблю тебя, но если останусь… это обернется трагедией.

Он полоснул ее взглядом, полным мрачного негодования. Грейс обошла его и снова заставила запрокинуть голову, принявшись за левую сторону. В этот раз она надавила сильнее, оставив порез на коже. Фред отбросил ее руку и посмотрел на свое отражение – струйка крови побежала по сливочно-белой шее тонкой змейкой.

– Я расценю твой уход как предательство. Это предательство! – сказал он, утерев кровь.

– Неправда.

– Ты предаешь меня. Раз за разом нарушаешь клятвы, что мы давали друг другу. Но я все тебе прощаю.

Она побрила его подбородок, щеки, скулы. Фред вытер остатки пены и кинул полотенце в раковину.

– Я всегда был готов принять смерть лишь от твоей руки, Грейси. Я люблю тебя больше всех на свете. Ты единственная, кто знает меня. Я не хочу тебя терять. Ты нужна мне.

Ее голос опустился до хрипа:

– Я хочу свой рассудок обратно.

Он повернулся на стуле, взял ее лицо в свои руки и сказал, переняв ее тон:

– Зачем, Грейси? Зачем, когда есть я? Моего хватит на двоих. Помнишь, Платон говорил, что все на свете лишь тени предметов? Но я уже выходил из пещеры, я знаю, что там, за стеной.

– Я тоже хочу узнать.