Так прошел день.

К вечеру был сделан заказ в ресторане, подготовлена ванна, так что, когда Курт приехал и открыл дверь своим ключом, ему был уготован более радушный прием. Я подумал, что веду себя, точно домохозяйка перед приходом мужа с работы. Мне стало смешно.

Курт снова предпринял попытку улечься на диване, явно жалея мой позвоночник, но я загнал его в спальню, объяснив упрямцу, что отлично выспался днем и теперь хочу поработать.

(Я не лгал: я не устоял перед соблазном забраться в пропахшую Куртом постель и отключился почти сразу, едва дотянув до подушки!)

Видимо, та же мысль прельстила и лорда: без лишних слов раздевшись, по обыкновению, догола (я старательно отворачивался, но подглядывал за ним в полированную дверцу шкафа), он забрался под одеяло и уснул так стремительно, что я не успел пожелать ему спокойной ночи.

Он не прокомментировал подкинутую мной книжку ни единым словом. Подозрение, что он ее не заметил или, чего доброго, выбросил как лишний груз, заставило меня пройти к вешалке и исследовать карман. Книжка лежала там, разумеется, ему было не до моих пингвинов, на что я, безумец, рассчитывал! Но когда я огорченно постучал ею по лбу, из книги веером выпали фотографии. Чертыхаясь вполголоса, я собрал их и, не в силах совладать с острым приступом любопытства и отчего-то ревности, бегло просмотрел. Постоял немного, воровато оглядываясь в сторону спальни, потом прошел с ними за письменный стол и аккуратно разложил двумя рядами.

Устало потер переносицу, закурил, поправил настольную лампу, добиваясь идеального освещения. Придвинул к себе чистый лист и принялся за работу.

Десять фотографий, десять портретов разного качества. И по каждому – подробный отчет.

Словесное описание. Физиономический анализ. Максимально полный психологический портрет, возможные реакции на предполагаемые раздражители.

Слайт не раз говорил, что стезя моя – криминалистический профайлинг, в принципе, так оно и было, к этому я шел, но, пока был молод и полон сил, не хотел зарывать в землю и иные таланты, мечтал самоутвердиться как специалист широкого профиля и получить полезный опыт в различных областях психиатрии. А теперь я стоял на пороге чего-то такого, с чем и криминалистика не могла сравниться.

Вот к чему меня вели. Вот к чему готовили! Проверяли жестоко, расчетливо исследовали на устойчивость к стрессовым ситуациям, на способность самоконтроля и моральной регенерации, Господи, нельзя же быть таким наивным, полагать, что редкие журнальные статьи, посвященные маниям, прошли незамеченными, ведь бывший психолог «Тристана», ныне покойный лорд Барренгтон оказал мне честь, написав положительные отзывы!