…Но если те, кто читают сейчас мой дневник, полагают, что случилась в нашей жизни вторая ночь, полная секса и боли, их ждет разочарование. По словам милорда, меня срубило, едва коснулся головой подушки. И ему пришлось справляться своими силами.

Я до сих пор поражен глубиной и точностью своего садизма.

Наутро меня разбудил телефонный звонок, видимо, Курт не лег спать, пока не проверил, все ли в доме отключено или включено, телефон же был необходим для экстренной связи с клубом. Мак-Феникс еще спал, обнаженный по пояс, это было странно, неправильно, он вставал в пять, когда бы ни лег; синяк на ребрах налился дурным цветом, и мне показалось, что лорда слегка лихорадит, я подумал, что стоит его напичкать антибиотиками, прежде чем затрахать до смерти. Я не собирался его никуда отпускать, ни в Бирмингем, ни в клуб, ни даже в больницу, я хотел наверстать упущенное за ночь. За многие ночи, скопившиеся за полгода отношений.

А пока пусть спит, пингвин императорский.

Прикрыв дверь спальни, чтобы не будить его разговорами, я снял трубку и, к удивлению своему, услышал голос Слайта:

– Джеймс, вы там живы оба? Как ты? Как милорд?

– Живы, – ответил я с кратким зевком. – Меня отпустило, Курт еще спит.

– Патерсон, он рассказал тебе о том, что случилось?

Что-то в голосе Слайта меня насторожило, и я ответил предельно осторожно:

– Он сказал, что попал в аварию.

– И все?

– Все. Я был в очень скверном состоянии, Фрэнк, мне было не до разговоров.

– Ладно, извини, тогда слушай. Ему позвонили.

– В смысле?

– Ему позвонили в гостиницу, женский голос представился миссис Флиттл и сообщил, что ты при смерти, что тебе очень плохо. Можешь гордиться, Патерсон, по словам горничной, из эротических побуждений подслушавшей разговор, через минуту милорд вылетел из номера, полностью собранный, прыгнул в машину и рванул на все обороты «Ягуара».

– Черт! Как такое… Черт! – Я даже кулак прикусил, чтоб не ругаться.

– Я говорил, мы следим за ним на всякий случай, мои парни даже сдружились с охранниками «Крыльев Феникса», но тут его упустили и те, и другие. Он пронесся сквозь город, как нож проходит сквозь масло, полностью игнорируя светофоры и прочие препятствия, но на автостраде отчего-то взял себя в руки и сбавил скорость до вменяемой. Поэтому нам удалось догнать милорда.

– Он мне обещал, – тихо сказал я. – Я попросил его не гнать, и он обещал.

– Ясно. Тогда он снова обязан тебе жизнью, Патерсон.