От лорда шел такой сильный сексуальный позыв, что меня корежило от бессильной ярости, когда к нему липли бесстыдные красотки шоу-бизнеса и строили глазки незамужние девицы древних шотландских родов. Кинозвезд он игнорировал, зато девицам любезно кивал и звал танцевать, оценивая, точно скаковых лошадей, и, как я понимал, победительница заезда вполне могла рассчитывать на скорое замужество с милордом. После его примирения с семьей.

Блондинки при этом могли отдыхать: Мак-Феникс ставил только на темных лошадок.

Курт танцевал просто сказочно, я и не думал, что он настолько хорошо танцует. Когда он закрутил в фокстроте изумительную девушку с короткой стрижкой, гибкую, легкую, послушную его воле, его рукам, восторженно улыбающуюся партнеру, нервы мои не выдержали и я отвернулся к окну. Это было ошибкой, я должен был следить за лордом, но сил уже не хватало, меня раздирала ревность, меня убивал ужас, я так страшился грядущего одиночества, этой темной пустоты, что едва себя контролировал.

– Прекрасно выглядишь, Джеймс.

Я едва повернул голову и не ответил, кусая губы, чтобы успокоиться. Немедленно взять себя в руки. Курт стоял рядом, облокотившись о стену, и вертел в пальцах сигарету.

– Не хочешь выйти покурить?

Я отрицательно качнул головой, хотя курить хотелось смертельно. Особенно вместе с ним. Одну сигарету на двоих. В постели.

– Снова врешь, упрямая птица, я ведь тоже тебя читаю. Идем.

Мы вышли в какой-то затемненный коридор, свернули в небольшую курительную комнатку, недоступную основному наплыву гостей, здесь было пусто, и в уютном полумраке Курт осторожно обнял меня, стараясь не помять костюм:

– Ты так шикарно выглядишь, Джеймс Патерсон, что я хочу тебя раздеть.

– Раздень кого-нибудь из тех, что виснут у тебя на шее! – взорвался я, освобождаясь движением плеч. – То-то девочки будут рады!

Он хмыкнул, закурил и предложил раскуренную сигарету мне. Я взял ее дрожащими руками и затянулся, успокаивая нервы. Курт щелкнул зажигалкой для себя и выпустил струю дыма в потолок. Какое-то время мы молча дымили, потом он с ехидной улыбкой спросил:

– Джеймс, ты умеешь танцевать?

– Умею.

– Станцуешь со мной танго, Джеймс?

Пару минут я тупо пялился на него, но лорд предельно серьезно смотрел мне в глаза.

– Почему танго? – наконец хрипло выдавил я, чтоб хоть что-то сказать.

Курт пожал плечами и не счел нужным расходовать слова. Меня же вновь поразила единая образность наших мыслей, давно ли я сам рассуждал об аргентинском танго!

– Курт, будет скандал.