– И у меня… Слушай, Фрэнк, они здорово разозлили Альберта.

– Ага, я вижу, мальчик едва держится, бедняга.

– Следите за Альбертом, Фрэнк, этот мальчишка не совсем нормален и по-своему влюблен в брата, он может быть нашим клиентом, нашим маньяком, он явно идеализирует брата и ненавидит его любовниц.

– Только любовниц, дружище? Любовников он обожает? Не сердись, это я про Харли.

Мы помолчали, внимательно изучая залу.

– Смотрю я, многие любят милорда, а, Джеймс? Роковая фигура, ты так не считаешь? Ладно, ладно, молчу. Только… Когда убили Сандру Тайлер, Альберт был пятнадцатилетним сопляком. Думаешь, это реально? Чтобы хрупкий мальчик взял в руки нож и так по-глупому сорвался?

– А ты сомневаешься? Ты посмотри на них со спины: они похожи, истинные Бьорки! Скопируй реакции Мак-Феникса на его брата: вспыльчивость и мстительность у них в крови. И потом, кого еще способен покрывать и прикрывать милорд, как не родную кровь?

– Ага… Так, стоп! Джеймс, перестань навязывать мне версии! Все, замолчали, не отвлекаемся и наблюдаем.

Мы постояли, скрашивая наблюдение поднесенной икрой и бокалом шампанского. Потом я улыбнулся:

– Знаешь, Фрэнк, а ты сказал, пожалуй, дельную вещь.

– Да ну? В кои-то веки, да, Патерсон?

– Не передергивай! Но понимаешь, это правда: Курт бы свернул ей шею. И всем остальным. Задушил своими руками и словил бы от этого кайф. Альберт не смог бы, слабому человеку нужно оружие. Нужен нож, карающий меч, жреческий символ.

– Слабому человеку, Джеймс, – поправил Слайт, – нужен не нож, а яд. Чтобы убить ножом, нужна немалая сила, не физическая, нет, духовная.

– Или состояние аффекта.

– Да, ты прав. Но после этого, как правило, приходят к нам и каются в грехах.

– Если рядом нет человека, готового помочь, спасти. Умеющего заметать следы, способного встать под удар, под подозрение, но уберечь единственного брата от тюрьмы.

Слайт обдумал информацию и, наконец, кивнул:

– Я понял, Джеймс. Очень интересная версия. Бездоказательная, как и все остальные, но… За Альбертом будут следить. Я не верю, чтобы он поднял руку на мать, но за ним проследят.

Я и сам подобрался к Альберту как можно ближе, настолько, что услышал обрывок разговора с Робом Харли: