Впрочем, все эти проблемы для Надежды не существовали. Пусть голова болит у майора Гравера, который вынужден был принять в форте посланников иных миров и разрешить им свободный доступ в леса. У нее были свои проблемы.

— Мне, — блуканин нашел на шкурке несколько кусочков мяса и зачавкал ими, отдирая, — надо такую пищу. Только такую.

— А как же, — женщина почувствовала ревность и разочарование, — как же мои обеды? Ты же их ешь!

— Я, — Блук застенчиво мигнул, — делал это ради тебя. Ты стараешься. Было бы неприятно…

Отвернулся, загородившись плечами, снова зачавкал.

— После еды вымой руки. — Надежда попятилась, не сводя глаз с его спины. Блук кивнул, не переставая жевать.

Сын ждал у крыльца, рядом с корзинкой и сестренкой.

— Мама, а где дядя Блук?

— Он скоро придет. Он пошел гулять.

— Я тоже хочу гулять. Когда мы пойдем гулять?

— Когда приедут с работы остальные дяди, поедят, отдохнут…

— Это долго, — вычислил мальчик. — Хочу сейчас.

— Много хочешь — мало получишь, — отрезала Надежда. — Лучше помоги… раз Блука не допросишься. Присмотри за сестрами.

— У-уу… — скривился Крус, но подчинился. Вечно занятая, Надежда была строга с детьми. Кроме того, на ее попечении был грудной младенец. Она и так оставила его надолго одного.

Малыш, как и следовало ожидать, успел проснуться, проголодаться, испачкать пеленки и теперь надсадно кряхтел, время от времени попискивая, словно пробуя голос. Несмотря на то, что у него уже было имя — Надежда звала второго сына Сергеем, чтобы хоть что-то напоминало ей о земле, — за ним уже закрепилось прозвище Сирена. Вырастет парень, догонит или даже перегонит в росте мать, а прозвище так и останется с детских лет. Почувствовав рядом мать, малыш набрал воздуха в легкие и завопил так, словно его резали живьем.

— Господи, да что же это за ребенок! — в сердцах воскликнула Надежда, едва не роняя на пол корзинку с оругцами. — Когда ты замолчишь?

Малыш тут же повысил громкость — мол, нет, я еще только начал! Сердясь на саму себя — прогуляла, потеряла время! — Надежда кинулась перепеленывать сына. Он еще какое-то время вопил, но потом, переодетый в сухое и чистое, притих и лишь кряхтел, ища грудь. Нашел, довольно зачмокал. Надежда невольно улыбнулась. Медицинской помощи здесь, в глуши, ждать было неоткуда. В форте имелось прекрасное оборудование — поставили же на ноги едва довезенного живым старика Таммо! — но пока туда доберешься, пройдет время. Тем более сейчас, когда весь транспорт был на работе. Сезон заготовки коры беломров только начался, мужчины работали без отдыха, приезжая домой только чтобы поесть и поспать. У них не было даже времени привозить кору — деревья пока только валили и ошкуривали, оставляя сохнуть прямо на делянке. Вот когда начнут доставлять кору в ангар, можно улучить минуту и попросить кого-нибудь отвлечься от работы. А пока приходится терпеть и ждать. И радоваться, что малыши растут здоровыми, а молока у нее оказалось столько, что женщина сама на себя удивлялась.