Он откинул голову и с силой провёл ладонями по лицу. Посмотрел на руки – на них остались красноватые разводы, дождевая вода смешалась с кровью из царапин на лбу. На какой-то момент он удивился, что чужое лицо не слезло, как старая кожа.

Очищение. Кеорт посмотрел на труп Крона – так или иначе, одно дело сделано.

– Ты оказался слишком плох, Патер. Ты ведь никогда ничего не делал сам – вместо этого ты воздействовал на других. Преодолевайте обстоятельства, меняйтесь… Надо отметить, ты сам довольно хреново вышел из своей зоны комфорта.

Кеорт посмотрел на великолепное магнитное ружье, выпавшее из рук ментора. «Как вообще можно было промахнуться из оружия без отдачи?»

– Жаль, что ты меня не слышишь, – сказал он мертвецу. – Я изменился и могу говорить такое… Но хватит. – Кеорт отсалютовал трупу искалеченной рукой. – У меня дела – мои собственные, представляешь? Меня ждёт очищение. А ты оставайся тут.

Он повернулся и широкими шагами начал спускаться.

Идти по степной траве было легче и приятнее, чем по грязи в предгорье. Дождь ослабел, а потом прекратился совсем; небо светлело, по степи разливался серый утренний свет. Кеорт удивился, насколько далеко от Центра они с Кроном ушли. Его собственное тело плохо слушалось – Кеорт надеялся, что мышцы просто затекли от долгой неподвижности и холода.

Время от времени перед глазами всё расплывалось. Сильно болело в боку.

Центр становился всё ближе. Столб серого дыма на горизонте не давал сбиться с пути.

Он обнаружил Центр в тонкой серой пелене дыма – безмолвным и покинутым, таким, каким ему и надлежало быть. Дым продолжал прибывать. Кеорт был уверен, что ливень потушил всё, но огонь явно где-то горел – скорее всего, в подземной части Центра. Кеорт пошёл среди зданий, чувствуя непонятное удовлетворение.

Пожар по-разному обошёлся со зданиями. Некоторые остались нетронутыми. Другие превратились в почерневшие коробки из бетона и металла. Выгоревшие строения исходили жаром и запахом гари.

Из-за угла выскочил человек, едва не наткнувшись на Кеорта. Уставился на него безумным взглядом, потянулся к оружию на плече.

– Нет, – Кеорт покачал головой.

Человек замер. Молодое гладко выбритое лицо выглядело ещё более растерянным, чем несколько часов назад, когда Кеорт смотрел на него сквозь прицел из-за трансформатора. Форма перепачкалась копотью, на ткани появилось несколько дыр с обугленными краями.

– Не вынуждай меня, – произнёс Кеорт. – Я больше не хочу стрелять. Я убил своего последнего. Больше не хочу.

Юноша всё колебался. Кеорт почувствовал себя старым и усталым.