– Да, так будет лучше, – согласился Эйраниэль, – а сейчас вам лучше посвятить нас в свой план.

– Ты – наш главный козырь, – белозубо оскалился Бранд, – слушайте…

…Тьма с легким вздохом восторга приняла заблудившуюся в Свете крестницу в любящие объятия, нашептывая скользящей тенями девушке о своей невыразимой тоске по одной из дочерей, так надолго покинувшей ее. Неслышный, всепроникающий голос укутывал полукровку в материнские объятия, обещая защиту и безопасность, и Эле стоило немалых усилий сбросить с себя одурманившее ее наваждение. Сжав губы, она оглянулась на почти невидимого во мраке Эрана, ища надежной поддержки, и теплая рука тут же сжала ее ладонь, возвращая уверенность.

– Я рядом, – едва уловимый шепот коснулся ее слуха, и Эллия, окончательно успокоившись, ускорила бег. Тяжелые плащи, оставленные рядом с Тенебрисом в тайном убежище, не сковывали шаги, и девушка стремительно скользила из тени в тень.

Разочарованный стон Владычицы мрака отозвался в душе легким, как перышко, ликованием, но прозвучавшее в тишине обещание заставило девушку содрогнуться в неясном страхе:

– Ты еще вернешься ко мне… я буду ждать, дитя…

Усилием воли подавив взвихрившуюся в груди тревогу, она рванулась вперед, спеша туда, где находилась так долго преследуемая цель.

Спустя час пустынные улицы, скованные крепким утренним сном, остались позади, а перед скрытыми молчаливой тьмой лазутчиками предстал во всем своем мрачном великолепии императорский дворец. Черные, с тончайшими серебряными прожилками мраморные стены стремились к самым небесам, упираясь острыми шпилями башен в низко нависшие звезды. Широкие мозаичные окна были темны, и лишь на первом этаже кое-где пробивался приглушенный свет.

– Стража, – почти беззвучно указал на них незаметно появившийся Бранд, – постараемся быть осторожнее, чтобы раньше времени не насторожить обитателей. Эран, сейчас!

Кивнув, Хранитель торопливо скинул шелковую куртку, оголяя предплечье, на котором темнел магический артефакт, и, накрыв ладонью грубо отшлифованный ридорнит, мгновенно сосредоточился. Мягкая энергия хлынула в безжизненный камень, пробуждая спящую силу, и темная поверхность ожила – медленные, словно тягучие, вихри, притягивая взгляд, искривили неподвижную поверхность артефакта.

– Надеюсь, ты окажешься прав, и амулет не лишит силы и наших соратников, – с опаской покосившись на источающий угрозу камень, тряхнул головой Октарис.

– Я тоже, – неуверенно нахмурился Эйраниэль.

– Что ж, вот сейчас и узнаем, – жестами приказав мечникам рассредоточиться вокруг дворца, отозвался Бранд.