Коридор вновь ожил. Семен наконец оторвался от стены и двинулся вперед, лавируя между идущими навстречу десантниками. Он торопился, стремясь наверстать время, невольно потраченное здесь, и, наверное, поэтому вдруг налетел на кого-то. Рядом прыснули. Досадуя на свою неловкость. Семен поднял глаза с желанием извиниться, но, увидев, что перед ним стоит командир группы десанта Дэйв, вдруг круто изменил свои намерения и запальчиво проговорил:

— Между прочим, вы обязаны оповещать экипаж о том, в каком модуле проводите свои тренировки! Я почти десять минут проторчал у стены!

— Да? — искренне удивился Дэйв. — Прошу прощения.

От статной фигуры десантника веяло таким железным спокойствием, что Семен внезапно понял — его нападки выглядят по меньшей мере глупо. Он запоздало извинился и поспешил разминуться. Дэйв пожал плечами и двинулся вслед за своими подчиненными.

Семен свернул за угол и остановился около шахты скоростного лифта. Конечно, получилось неловко, но этого следовало ожидать, учитывая его стойкую неприязнь к парням в черных комбинезонах.

Две полуовальные створки бесшумно исчезли в стене. Семен вошел в кабину и мысленно послал лифт в самый нижний ярус базы. В голове теснились невеселые мысли.

Чем глубже проникало человечество в Галактику, тем опаснее и напряженнее становилась жизнь людей. Это был неоспоримый факт. Дальний космос довольно жестко вносил свои коррективы в человеческую сущность. В колониях все чаще появлялись мутанты, да и внутренний мир людей претерпевал изменения, и это в данный момент больше всего волновало Семена. Некоторые моральные ценности, которые он всегда считал незыблемыми, постепенно утрачивали здесь свое первоначальное значение и подменялись другими. Звезды требовали от тех, кто их осваивал, железной дисциплины и подчинения единой воле, а это уже вольно или невольно, но было насилием над личностью и таило в себе необратимые последствия. Семен вывел для себя одну неприятно поразившую его закономерность — чем дальше удалялся он от родной планеты, тем сильнее менялись человеческие взаимоотношения, становясь все более непохожими на те, что веками в великих муках формировало человечество.

И ярче всего это проявлялось именно в десанте, который постоянно находился на самом острие любой, устремленной к звездным мирам стрелы. Это была особая каста людей, некая космическая элита. Люди, способные выживать в любых, казалось бы, самых невероятных условиях; люди, не знающие страха и сомнений и имеющие одну цель — продвижение вперед, к звездам. Порой Семену казалось, что они все уже давно превратились в механизмы, идеальных биороботов. А ведь в десант обычно шли лучшие из лучших.