Дэйв поднялся в корабль и прошел в рубку.

Он неторопливо облачился в гермокостюм высшей защиты, тщательно проверил экипировку, включая висевший у бедра бластер, и, удовлетворенный осмотром, сел в кресло за пультом управления. Оно мягко прогнулось, принимая очертания тела. Сухо щелкнуло забрало гермошлема. Бесшумно захлопнулись входные люки. Дэйв включил обзорные экраны. Стены ходовой рубки «растворились», высветив панораму окрестностей базы. Панели пульта осветились мягким голубым светом.

— К031, проверка связи, — прозвучал в гермошлеме голос бортовой киберсистемы.

«Вызов принял, связь устойчивая», — мысленно ответил Дэйв.

На фоне звезд возникло лицо дежурного оператора.

— Добрый день, Дэйв, — голос Нолана был добродушно-спокоен, что никак не увязывалось с его работой. — Ты готов?

— Что, уже есть сигнал?

— Пропал «Кондор». Это его пробный вылет.

— Ну и что? «Кондор» — автоматический корабль, ты же знаешь. При чем тут мы?

Лицо оператора нахмурилось.

— Там Семен. Он добился разрешения находиться на своем корабле во время ходовых испытаний.

«Опять этот сопляк», — зло подумал Дэйв.

— Смазанный сигнал сутки назад, и все. На связь не выходит. Это район четвертого сектора, там три равноудаленных от нуль-приемника звезды. От какой исходил сигнал, нам не известно.

— А его полетный план?

— Плана нет. Автоматика «Кондора» имеет так называемый «блок оптимального выбора». Корабль сам избирает наиболее перспективную звезду.

— Ясно. Даю стосекундный отсчет.

«Четвертый сектор… — подумал Дэйв, склоняясь к пульту, — где-то в том районе недавно пропал поисковый крейсер. Теперь «Кондор». Два похожих случая в одном секторе — это не совпадение — он достаточно давно работал в десанте, чтобы прочно усвоить это правило.

Через секунду энергетические пробойники базы должны разорвать метрику пространства, и в открывшуюся брешь войдет его корабль, чтобы спустя мгновение вынырнуть в десятках световых лет отсюда.

— Есть устойчивая брешь! — раздался голос оператора.