А сейчас тело и мозг отдыхали перед работой. Он вспомнил родную планету Моор — мир, в котором первые колонисты вынуждены были бороться с суровым климатом и дикой природой; он и сейчас оставался таким. Дэйв вырос среди горных плато и ущелий, продуваемых ледяными ветрами, и, хотя города были надежно защищены силовыми куполами, он, как и многие его сверстники двадцатого поколения колонистов, предпочитал городам дикую природу планеты. Их не бросало в дрожь под порывами ледяного ветра, не страшила головокружительная высота отвесных пиков и скал, словно их предки не прилетели с Земли, а миллионы лет эволюционировали на Мооре. Может быть, поэтому он не очень жаловал Семена — тот был уроженцем Счастья — планеты земного типа, где колонисты не сталкивались с особыми трудностями.

Так повелось: большинство десантников и пилотов были с Моора и Дрей-1, а ученые, навигаторы — со Счастья и Прокуса. Интернациональные экипажи дальних крейсеров показали себя наиболее жизнеспособной единицей; люди разных планет хорошо дополняли друг друга, хотя и трений на первых порах возникало немало. Во всяком случае это было лучше, чем прорываться к звездам в одиночку, как это предпочла сделать пятая «старая» колония Дрей-2.

Дэйв вдруг поморщился, вспомнив недавние слова Семена. Ничего, теперь Семен влип… Пусть этот мальчишка со Счастья хлебанет того дьявольского коктейля, в котором постоянно варились десантники. Может быть, тогда он поймет, что они просто не могут быть другими — иначе не выжить. Хотя, кто знает, может быть, с Семеном все в порядке, просто вышло из строя передающее устройство, и он мирно любуется пейзажами новой планеты, пока киберы производят ремонт. И Дэйв будет выглядеть последним идиотом, когда свалится ему на голову в своем «Теллуре», напичканном всевозможным вооружением под завязку…

На пульте управления взбухла рубиновая полусфера. Он невольно напрягся — приближалась точка десантирования. Пробежав глазами по приборным панелям, он взял управление. Лиловый диск звезды заполнил собой уже все обзорные сектора. Дэйв быстро произвел расчеты и, сверив их с данными кибермозга, развернул «Теллур» ко второму спутнику.

Эфир оставался девственно чист, лишь легкое потрескивание помех да его собственное дыхание нарушали тишину гермошлема. При посадке на планету «Кондор» должен был оставить на орбите автоматический спутник. Его отсутствие наводило на мысль о серьезной аварии. «Или я просто тяну пустышку, и «Кондора» здесь никогда не было… — подумал он, но тут же отогнал эту мысль. — «Теллур» уже вышел на орбитальный виток, и через несколько минут все будет ясно».