Достаточно дальновидны

— Конечно, я знала о них всегда, — говорила Ариэль Хоксквилл императору Фридриху Барбароссе. — На практической, или экспериментальной, стадии моих исследований они всегда были помехой. Элементали. Они слетаются на эксперимент, как невесть откуда взявшиеся плодовые мушки на разрезанный персик или как цикады на лесную тропинку. Бывало, когда я поднималась или спускалась по лестнице в свой кабинет, — где я работаю со стеклами, зеркалами и прочим, ну, понимаете, — за мной по пятам следовали тучи элементалей. Это раздражало. Как знать, может, они искажают результат.

Она отхлебнула херес, который император для нее заказал. Тот мерил шагами приемную, не особенно вслушиваясь в слова Хоксквилл. Члены «Клуба охотников и рыболовов с Шумного моста» отбыли несколько смущенные, сомневаясь, что приняты хоть какие-то решения, и смутно чувствуя, что их обвели вокруг пальца.

— И что, — проговорил Барбаросса, — мы будем делать теперь? Вот в чем вопрос. Думается, самое время нанести удар. Меч обнажен. Вот-вот придет Откровение.

— Хм.

Вот в чем загвоздка: ей прежде не приходило в голову, что у них есть собственная воля. Подобно ангелам, они были силой, эманацией, сгустком оккультной энергии, природными объектами, столь же чуждыми свободной воле, как камни или солнечный свет. Конечно, их оболочка могла вместить волю, их голоса и лица менялись, как будто выражая некие намерения, но Хоксквилл объясняла это игрой человеческого восприятия: так пятна на оштукатуренной стене напоминают нам лица, в пейзажах чудятся враждебность или дружелюбие, в облаках — фантастические фигуры. Наблюдая Силу, мы приписываем ей лицо и характер, и с этим ничего не поделаешь. Но «Архитектура загородных домов» излагала все совсем иначе: она вроде бы утверждала, что если и существуют создания, которые являются всего лишь выражением природных сил, безвольной эманацией творческой воли, посредниками при духах, действующих сознательно, то это скорее люди, а не фейри. Хоксквилл так далеко не заходила, но вынуждена была признать, что — да, они наделены не только силой, но и волей, и желаниями, наравне с обязанностями; они не слепы, напротив, достаточно дальновидны; что же из этого следовало?

Хоксквилл не считала себя простым звеном цепи, выкованной иными силами; в отличие от своих родственников на севере штата, она желала иметь собственное мнение. Она не собиралась становиться подчиненной фигурой в их армии — такая роль, как она догадывалась, была отведена императору Фридриху Барбароссе, что бы ни думал об этом он сам. Нет: она не готова безоглядно соединить свою судьбу с той или иной стороной. Маг, по определению, — тот, кто руководит силами, которым слепо повинуется обычный люд.