— Одна воображаемая.

— Вздор. Хотел бы я знать, кто такие те две. Так или иначе, одна Лайлак была фальшивая, как фальшивый нос. Буквально. Это как раз и есть история с фейерверком: она самая. Однажды, много лет назад, Софи и я... Как-то зимой я был в Эджвуде, и мы с ней... И я не думал, что будут последствия, понимаешь? Бес попутал. Я и выбросил из головы. Тем более что она меня дурила. Ну и кроме того, у нее как раз были шашни со Смоки. — Джордж взглянул на Оберона. — Секрет полишинеля, так ведь?

— Нет, не так.

— Ты не... Они не...

— Мне никогда ничего не говорили. Знаю только, что был ребенок, Лайлак, дочка Софи. Потом она исчезла. Больше ничего не знаю.

— Ну, слушай. Насколько мне известно, Смоки до сих пор считает себя отцом Лайлак. Вся эта история сплошной молчок. Что с тобой?

Оберон смеялся.

— Нет, ничего. Конечно, именно молчок.

— Ну ладно. Было это лет — сколько? — наверное, двадцать пять тому. Я тогда вплотную занимался фейерверками, из-за Теории Действия. Помнишь Теорию Действия? Нет? Ой, господи, нынче все забывается в два счета. Теория Действия, прикинь — о боже, да я сам не помню, как она работает, но идея в том, как работает жизнь — она состоит из действий, а не из мыслей или вещей: действие — это одновременно и мысль и вещь, но только, видишь ли, у него есть своя форма, а потому его можно осмыслить. Каждое действие, не важно какого рода, — чашку поднять, жизнь прожить, эволюция та же — все действия сохраняют свою форму; два действия вместе становятся одним, а форма у него та же; вся жизнь — это одно большое действие, состоящее из миллиона мелких, — сечешь?

— Да не очень как-то.

— Наплюй. Оттого-то я и занялся фейерверками, ведь ракета имеет ту же форму, что и действие: запал, горение, взрыв, угасание. Только иногда ракета, действие то есть, поджигает следующую, и опять — запал, горение, взрыв, а тогда... врубаешься? Можно устроить представление той же формы, что и жизнь. Действия, действия и еще раз действия. Ракеты: в одну ракету упакованы другие, и они стреляют вслед за большой, это как курица в яйце, а в ней еще курицы, а в них яйца — дурная бесконечность. Снопы: сноп имеет такую же форму, как чувство, что ты живой: залпы, залпы, ракеты сгорают, зажигаются новые, сгорают, зажигаются новые, а все вместе дает картину, как мысль рисует картины в воздухе.

— Что за сноп?

— Да сноп. Китайский огонь. Знаешь, выглядит, вроде как два корабля ведут перестрелку и из вспышек получается американский флаг.

— Ага.

— Да. Копья, как мы говорим. Похоже на мысли. До кое-кого это даже дошло. До некоторых критиков.