– Понимаю, – шепнул я, вспоминая свое. – Я тоже это видел.
– Ты? Когда? – не скрыл изумления Обред.
– Когда мы с Джойсан только вступали в ваши земли. Это была лишь тень… видение, если хочешь. Ужасное видение.
– О да. – Обред огладил поникшие усы – видно, задумался. – Оно и тебе представилось, каким я описал?
– Да. Красные полосы в желтоватом тумане… гудение, как от рассерженных пчел, или, может, какая-то безумная музыка.
– А я ничего не слышал. И у всех у нас так было: что-то виделось одинаково, но у каждого были и отличия. Одна Ниду видела ясно – или ей так казалось.
– Что она увидела?
– Охоту. Люди и чудища в погоне за существом из легенды. Противоестественная помесь женщины и птицы… нелепая и ужасная. Вроде гарпий из старинных арвонских легенд.
Гарпии? Перебирая воспоминания, я выхватил наконец одну крошечную фигурку из тех, что собирал мой друг Ривал в своих скитаниях по Пустыне, и услышал, как он, пытаясь приделать к туловищу отломленную ногу, говорит: «Правда, Керован, тело человеческое, а ноги похожи на птичьи. Но подходит точь-в-точь, а? Видишь? Жаль, что вторая нога потерялась». Я дивился одноногой фигурке: женское туловище с головой и конечностями плотоядной птицы. Хищное выражение крошечного лица нагоняло дрожь и заставляло попятиться – словно чудище вот-вот щелкнет клыкастым клювом и ринется на меня.
– Страшные твари эти гарпии, – сказал я, живо представив эту картину.
Обред кивнул:
– После ужасной смерти Джервина – после того, как э
Мы оба, не сговариваясь, оглядели плоские равнины.
Я, прищурившись, вскинул руку к Обреду:
– Гляди! Там, на западе, – что это?
Мне виделся поднимающийся из травяных волн горбик.
– Я ничего не… Да, вижу!
Дав знак остальным, мы повернули к тому взгорку.
На таких однообразных равнинах трудно определить расстояние. Очень скоро выяснилось, что примеченный мною пригорок был куда ближе, чем подумалось, и, соответственно, куда меньше. Некия перешла с рыси на плавный галоп, и вот приметное место уже перед нами.