– Где Ярхо? – спросил он, потирая ладонью лоб. Сувары заскрежетали каменными конечностями, но замерли, стоило Сармату поднять на них взгляд.

– Он приходил в Матерь-гору?

Череда кивков.

– Он убил моих пленных?

Неясные жесты.

– Как любопытно, – сказал Сармат мягко, с придыханием, и в низком голосе послышалась колючая хрипотца. Сувары шарахнулись от него, как если бы он принялся буянить.

Сармат поднялся, тяжело опершись о колени. Не говоря ни слова, взял саблю из груды заботливо принесенных вещиц и направился к выходу.

Он не нуждался ни в проводниках, ни в подсказках. Матерь-гора слушалась его беспрекословно, и не было существа, который разбирался бы в ее коридорах искуснее, чем он. С ним не мог сравниться ни Ярхо и ни один из камнерезов или слуг. Матерь-гора не смела подшутить над Сарматом или вывести его куда-то против его воли. В конце концов, с матерью у него всегда было полное понимание.

Он только подумал о брате, и ходы послушно легли ему под ноги. Сармат шагал быстро и твердо, не спуская ладони с сабельной рукояти, и стены мелькали и менялись вокруг него сверкающей мозаичной лентой.

Он остановился у палаты из водянистого сапфира – ее вытесал один из прежних камнерезов, вдохновившись видом Перламутрового моря. Пол пузырился причудливыми волнами – одни из них так и остались мерцать покатыми валами, из других же появились скамеечки, кресла и сундучки.

Здесь Сармат нашел Ярхо. Брат сидел к нему спиной, и рядом с ним не оказалось ни тел, ни кровавых пятен.

– Как это понимать, Ярхо? – спросил он спокойно.

Эта собранность сейчас была его лучшим оружием. Сармат успел ясно и выдержанно подумать обо всем – о втором предательстве Ярхо и о заговоре слуг. О том, как будет уходить, если его опасения окажутся правдой. Если так, Сармат заставит коридоры Матерь-горы опутать и задушить всех, кто замыслил недоброе. Ярхо и раньше не отличался хитростью – сейчас же он не успеет выхватить меч, как окажется на дне Кантту-Тоно, рудного города.

– Братец? – переспросил ласково.

Ярхо не повернулся.

Глупец. Сармат убил трех братьев – неужели четвертый окажется ему не по зубам?

Он плавно извлек саблю из ножен. Его человеческое тело было не тем, что прежде, когда Сармат ежедневно упражнялся в ратной науке, однако он остался достаточно ловким, чтобы подобраться неслышно, как хищник к жертве.

Ярхо по-прежнему не отвечал. Сармат понимал, что сабля отскочит от камня и не убережет, но поможет выиграть время; занеся руку как для удара, он в один полупрыжок оказался напротив Ярхо, лицом к лицу.

Глаза брата были закрыты. Черты выглядели странно умиротворенными.